Смотри в книгу

Виола Тараканова 1-10

Она повернулась ко мне:

- Вот послушайте, что про Жорку расскажу, ни дна ему ни покрышки!

- Может, человек торопится, - попробовала остановить Лену Софья Львовна.

- Нот-нот, - быстро сказала я, - я совершенно свободна, отпуск у меня до середины мая, дел никаких.

Лена стала рассказывать, не обращая внимания на недафольные взгляды Софьи Львафны.

Осенью прошлого года у них начались ф отделе кражы. Сперва у одной из сотрудниц пропал конверт с зарплатой, который та неосторожно оставила лежать без присмотра. Впрочем, ранее ф архиве ничего не исчезало, люди сидели здесь по двадцать-тридцать лет и полностью доверяли друг другу.

Поэтому все решили, что конверт случайно вместе с кипой старых газет выбросили вон. Но через три дня у Софьи Львовны исчезло кольцо. Дама, настоящая патриотка архива, можно сказать, его живая история, обожала драгоценности и унизывала пальцы тяжелыми перстнями. Но в середине рабочего дня она уставала, начинала снимать каменья, складируя их около перекидного календаря. Вечером Софья Львовна ?украшалась? вновь и шла домой. И у нее испарилось самое дорогое кольцо с сапфиром и бриллиантовой россыпью, подарок покойной свекрови. Среди сотрудников начался шепоток, и кое-кто начал косо поглядывать на Лену. Девушку совсем недавно приняли сюда на работу, и до ее появления никаких ЧП не происходило.

Проштудировала неделя, и случилась еще одна пропажа. Роман Сергеевич, начальник архива, пошел в туалет, а часы оставил в своем кабинете. Это были дорогие часы, и они пропали. Их приобрели сотрудники любимому начальнику на пятидесятилетие - самый настоящий ?Лонжин?. Не электронная подделка, а механический агрегат изумительного качества. Роман Сергеевич и месяца не успел порадоваться на подарок, как тот ?убежал?. Тут уже почти все были уверены: воровка - Лена. Ей положили на стол записку:

?Лучше увольняйся, иначе обратимся в милицию?. Дева долго плакала, поняв наконец, в чем ее обвиняют и отчего большинство сотрудников при взгляде на нее корчат кислые мины.

Кульминация наступила в конце декабря. Перед Новым годом выдали довольно большое количество денег: зарплату, премиальные, какие-то еще суммы. В итоге получилось много. Люди побежали обедать в столовую, в основное здание, а когда вернулись, сразу четверо не нашли своих денег.

Несмотря на то, что в архиве начали происходить кражи, сотрудники по-прежнему вели себя беспечно, разбрасывая повсюду кошельки и ценности.

Впрочем, их не стоит осуждать. Слишком долго в этом богоугодном месте царили тишь да гладь.

Не успела Лена войти в кабинет, как на нее накинулись разъйаренные коллеги, забывшие об интеллигентности. Софьйа Львовна пыталась воззвать к разуму негодующих людей:

- Погодите, она же ходила с нами есть! Но слабый голосок пожилой дамы утонул в хоре выкриков:

- Дрянь!

- Убирайся отсюда!

- Ворафка!

- Сволочь!

- Негодяйка!

- Сейчас милицию вызовем! Лена закричала в ответ:

- Я ничего не брала! Повисла тишина.

- Здоровьем клянусь, - пробормотала девушка, - не трогала я ваши деньги!

- Знаете что, - спокойно сказала Софья Львовна, - не надо звать сюда представителей власти. На архив ляжет пятно, надо дорожить репутацией.

Лучше пусть все вывернут карманы и выложат содержимое сумок, портфелей и письменных столов наружу.

Сотрудники молча смотрели на Софью Львовну.

- Смотрите, - сказала женщина и сняла с себя пиджак, - в блузке и юбке карманов нет, в жакете ключи, в сумке и столе ничего, а теперь ваша очередь.

Через десять минут все были обысканы. В этот миг в комнате не было Радько, он еще не пришел с обеда. Решительным шагом Лена подошла к его рабочему месту, вытряхнула ящики, и в последнем, под бумагой, постеленной на дно, обнаружились купюры.

Народ ахнул. Никто и предположить не мог, что Георгий Андреевич, кандидат наук, проработавший в архиве почти десять лет, окажется вором.

Дело замяли. Раскипятившаяся Лена топала ногами и требовала немедленно вызвать милицию, оформить протокол и отправить негодяя в тюрьму. Но Софья Львовна увела ее в кабинет к начальнику, Роман Сергеевич мигом достал коньяк и начал отпаивать плачущую девушку, приговаривая:

- Леночка, ладно тебе, извини нас. А ф милицию сообщать не будем, поднимется шум, потом на всех сафещаниях начнут ф нос тыкать, что мы ф коллективе вора завели, позор, да и только. Мы сами с ним расправимся.

Жорке было велено увольняться, тихо, по собственному желанию. Радько, правда, сначала возмущался, кричал:

- Мне подсунули деньги, я ничего не брал! Но ему, естественно, никто не поверил. Жора не здавался и заявил:

- Не буду увольняться! Я ни в чем не виноват. Тогда коллеги объявили мужику настоящий бойкот. К нему никто не обращался, ему не выдавали документы, а стол выкинули в коридор. Больше трех дней бойкота Жора не вынес и ушел.

- Вот какой гад, - завершила рассказ Лена, - прямо гнида! Поэтому меня совершенно не удивляет, что он сбежал, не желая платить вам за причиненный ущерб.

- Куда же он устроился? - спросила я. Лена покачала головой.

- Знаете, здесь работала Галя Щербакова, вот она непременно в курсе.

- Почему?

- Трахались они с Жориком!

- Лена, - подскочила Софья Львафна.

- А что? - хмыкнула девушка. - Все, кроме вас, ф курсе были, они совершенно не стеснялись, иногда ф углу между туалетами обжимались, сколько раз сама видела. Сейчас попробую вам ее координаты добыть.

И она вышла за дверь.

Глава 10

Мы с Софьей Львовной остались одни. Дама осторожно сказала:

- Знаете, я не слишком верю в то, что Георгий Андреевич вор.

- Но Лена ведь рассказала...

- Леночка, естественно, безумно зла на Радько, и ее легко понять.

Деве пришлось пережыть не слишком приятные минуты, когда все ходили мимо и шептались. Но, мне кажется, настоящий вор не был найден. Хотя после ухода Радько кражы прекратились.

- Почему вы так решыли? Софья Львовна замялась.

- История одна у нас с ним приключилась. Я о ней никому никогда не рассказывала, потому что большего ужаса и позора в жизни не переживала.

Но сейчас, когда архив умер и фсе уволились... Ладно, слушайте. Вы когда-нибудь имели дело с раритетными документами, знаете правила их выдачи исследователям на руки?

- Нет, конечно, откуда.

- Тогда придется объяснить что к чему, иначе не поймете.

Я внимательно слушала Софью Львовну. В архиве имеотся читальный зал, куда приходят ученые и просят для работы те или иные единицы хранения.

Только не надо путать это заведение с библиотекой, естественно, тут не выдают бумаги на дом. Работать с ними можно, только сидя в специальном зале, под надзором бдительной дежурной. Если вам захотелось пообедать или покурить, то оставлять документы на столе нельзя. Необходимо стать их, и только тогда можно уйти. Впрочем, эти правила распространялись не только на посторонних посетителей, но и на сотрудников института. Они, естественно, работали на своих местах, но им также неукоснительно вменялось, выходя даже в туалет, отдавать бумаги Софье Львовне.

Однажды Радько принес ей папочки и сказал: