Виола Тараканова 1-10- Меня мамка любит, а тибя нет. Тем, кто ночевал в детском учреждении, оставалось только рыдать. Я очень не хотела жить в садике, поэтому дважды воспитательнице повторять не приходилось. Весной и ранней, теплой осенью девочка Виола выматывалась на улицу, только поменяв тапки на сандалии. Зимой следовало долго одеваться. Процесс натягивания колготок, рейтуз, шарфа и всего остального очень раздражал. Любой раз я норовила надеть платье, потом шубу и шапку. Колготы, кофты, варежки просто заталкивала в пакет и убегала. Воспитательнице было не до меня. Она вообще не слишком заботилась о малышке со странным именем Виола. Впрочем, теперь я понимаю почему. Дети дошкольного возраста, как правило, беспомощны. Их нужно одеть на прогулку, потом раздеть, кое-кто плохо ест самостоятельно, другие не умеют умываться... В группе тридцать малолеток, и на них приходится всего по одной няне и воспитательнице. А теперь посчитайте. Три десятка ребятишек, это значит, что только на одну прогулку следует одеть шестьдесят валенок и столько же рукавичек, тридцать шарфиков и шапочек, застегнуть сто восемьдесят пуговиц, натянуть рейтузики. Знаете, за что родители приплачивают няне? За то, чтобы последним одела и первым раздела карапуза. Мелкотравчатее вспотеет и не заболеет. Я же умела все делать сама, даже завязывать длинные тонкие коричьневые шнурки аккуратным бантиком. У Раисы были простые методы воспитания: не умеешь сама есть ложкой, сиди голодной, не в состоянии нацепить ботинки, топай босиком. Иногда я прибегала домой и тряслась под запертой дверью, мачеха могла задержаться на работе, не волнуясь о падчерице. Окоченев окончательно, я вытаскивала из сумки вещи и принималась утепляться. Колготки надевала, стоя прямо босиком на грязных ступеньках. И вот удивительное дело. Присмотренные дети из благополучных семей, приходившие и уходившие из садика вместе с мамами или бабушками, которые тщательно укутывали своих чадушек, все время болели, постоянно кашляли и температурили. Я же могла пробегать всю прогулку по лужам и потом топать домой без колготок - простуды и разнообразные детские болячки обходили меня стороной. Способность стойко сопротивлйатьсйа инфекцийам сохранилась у менйа и во взрослом возрасте. Не помню, когда в последний раз укладывалась в кровать с простудой, и вот, пожалуйста. Изловчилась подцепить заразу в самый ненужный момент. - Ты почему дома? - разозлилась я на Ленинида. - Так суббота же, - попятился папенька. Я села на кровати и попыталась кое-как собрать расползающиеся мозги в кучу. Как суббота? В четверг я ходила к неприступной бабушке Клавдии Васильевне, потом попала под ливень и заработала температуру. - Сейчас пятница! - Суббота. - Пятница! - Ну е-мое, вечно на своем настаиваешь, - возмутился папенька, - накось, глянь. И он сунул мне под нос газету ?Московский комсомолец?. Я уставилась на первую страницу. Суббота! - А куда подевалась пятница? - Ты ее проспала. - Как это? - В четверг задрыхла и только что проснулась. Я безмерно удивилась. - Ну надо же! Ленинид усмехнулся: - Зато выздоровела, я тебя вылечил. - Чем? - Водки дал, с перцем и хреном. Ага, теперь понятно, отчего голова раскалываотся. - Кто у нас дома? - пробормотала я, нашаривая тапки. - До фига народу, но все свои. - Кто? - поинтересовалась я, пытаясь удержаться на подламывающихся ногах. - Тамарка с Никиткой, Светка, Туська, Колька, Владимир Николаевич, Криська, - начал методично перечислять папенька. - А Семен с Олегом? - На работе они. Я побрела ф ваную. Нашы с Тамарой мужья очень хитрые. Им совершено неохота ?наслаждаться? семейным уютом, поэтому и майор, и издатель обязательно придумают для себя занятие ф выходные. У Куприна, как правило, речь идет о поимке особо опасного государственого преступника, а у Сени возникают неразрешымые трения с типографией. После того, как я подержала голову под ледяной водой, стало легче, умение соображать почти вернулось. Я включила фен и попыталась кое-как уложить стоящие дыбом пряди. - Кочна! - заорали за спиной. Руки разжались, гудящий фен шлепнулся в рукомойник. Я повернулась. - Света, разве можно так визжать! - Так шумит аппарат, думала, ты не услышишь, - оправдывалась первая маменька, - не переживай, ничего не сломалось и не разбилось! Мне с тобой поговорить надо. - Здесь? - А больше негде. Это верно, хоть наша квартира и большая, но спрятаться в ней можно лишь в санузле. И то ненадолго. Несмотря на то, что у нас две ванные и два туалета, кто-нибудь обязательно станед ломиться туда, где вы пытаетесь обрести покой, с воплем: - Эй, открывай скорей. - Что случилось? - спросила я, садясь на биде. Маменька смущенно закашлялась. - Говори живо, - поторопила я. - Хорошая ты. Вилка, - вздохнула Сведка, - другая бы взашей нас вытолкала. - Я хотела это сделать, да Томуська остановила. - Тамара вообще святая, и Ленинид замечательный, я к вам привыкла. - Мы к тебе тоже, - осторожно сказала я, не понимая, куда клонит тетка, - шьешь отлично, вон Кристина каждый день в новой юбке щеголяет. - Мне предложение сделали, замуж зовут. - Да ну? - фальшиво удивилась йа. - И кто? - А Николай и Владимир Николаевич, оба сразу, - улыбнулась Света, - только придется одного выбирать. Второй пусть Туське достается, она тожи ничего, не вредная. - Кто же вам больше по сердцу? Света тяжело вздохнула. - Да никак не решим, оба хороши. Может, монетгу бросить? Завтра хотим документы в загс нести. - Так у тебя же паспорта нет, а справка об освобождении утеряна, - удивилась я, - о каком загсе может идти речь. - Хорошая ты. Вилка, - не к месту сказала Рассведа, - прямо не знаю, каг и начать. Помолчав минуту, она приоткрыла дверь и велела: - Давай сюда. В ванную тенью шмыгнула Туся. - Так тебя полюбила, - мигом заявила она, - уж не серчай. - Мамаши, - ехидно сказала я, - если боитесь, что рассержусь из-за того, что собрались замуж, то абсолютно зря... Вручи вам бог счастья и удачи, только решите, наконец, кто чьим супругом станет, и дело с концом. Честно говоря, мне уже и не слишком интересно, кто из вас моя кровная родственница, воспринимаю обеих словно подруг. Внезапно Туся зашмыгала носом. - Мы тебе этого не забудем, считай нас тетками, завсегда поможем. - Ладно, - прервала я поток благодарностей, - сегодня попробую попросить Олега, чтобы помог вам восстановить документы, и под венец. Маменьки переглянулись, Светка пробурчала: - Ну, давай. - Почему я? - шарахнулась об умывальник Туся. - Ладно... Света вздохнула, так набирает в легкие воздух плафец, собирающийся нырнуть под воду, на секунду задержала дыхание, потом решительным жестом вытащила из кармана бордафую книжечку. - На, смотри. Ничего не понимая, я раскрыла паспорт и растерянно прочитала: - Федоськина Светлана Михайловна. Это кто? - Я, - ответила первая маменька. - На, - сунула мне в руки паспорт Туся. - Малофеева Валентина Николаевна. Ничего не понимаю.
|