Виола Тараканова 1-10- Вожделеешь выпить? - снова предложила я. - Влепляй. - Сначала поработать надо. - Делать чего? - Бак на крыше водой налить. - Ща, в пять минут. Алкоголик ловко, словно кошка, вскарабкался наверх. Вблизи он оказался совсем молодым, красивым парнем. Белокурые волосы, голубые глаза, слегка курносый нос. Вот только шевелюра была не мыта, скорей всего, с Нового года, а красные веки моментально выдавали пьяницу. - Тебе сколько лет? - поинтересовалась я. - Восемнадцать, - охотно ответил Миша, распространяя вокруг крепкий запах алкоголя, - осенью в армию пойду, пить брошу, на шофера выучусь. Рать людям путевку в жизнь дает. - Хорошая перспектива, - кивнула я, - значит, так, если ты берешься нам каждый день привозить воду и наполнять бак на крыше, то получишь деньги. Только не сразу, а в конце лета, всю сумму целиком заплатим, иначе пьянствовать начнешь. Миша хмыкнул. - Так какая разница! Пропить все сразу или по частям? Но во мне, все детство прожившей в среде алкоголиков, не к месту проснулся Макаренко. - Нет. Деньги в конце лета. - А не обманешь? - Никогда. - Ну, - протянул Миша, - я так не хочу. Ходи, ломайся, а рубли неизвестно когда получу! - Ладно, - сдалась я, - пошли, нальешь бачок, "отстегну гонорар"! - Не, - замотал грязной головой Миша, - я лучше спать пойду, ты меня точно обманешь! Корпусу корячиться и получу фигу! - Заполонишь бак, - рассердилась я, - дам тебе двадцать рублей. - Сколько? - Два червонца. - Иди ты на ..! - с чувством произнес пьяница. - Нашла дурака. У нас за такие деньги никто даже не чихнет. Ты хоть в курсе, сколько хорошая водка стоит? - Послушай, - окончательно разозлилась я, - ты небось самогонку глотаешь. - Не-а. У нас ее никто не гонит. - Да? - удивилась я. - А почему? - Лень, - спокойно ответил Миша, - вымирает деревня, мужики выродились, ничего делать не умеют, бабы кораф не доят, огороды большие не копают, в магазинах все покупают. Спились напрочь. Страх берет, чо со страной будет, тут реформы нужны. - - Может, тебе в Думу баллотирафаться? - фыркнула я. - И потом, зачем других осуждаешь, сам-то тоже за воротник заливаешь. - Не, я совсем даже не алкоголик, - не согласился со мной парень, - просто гуляю. Вот из армии вернусь, стану шофером... - Это мы уже слышали. Сколько хочешь за работу? - Пятьсот, - выпалил Мишка, - за один раз. Потом подумал и добавил: - Рублей. - Спасибо за разъяснение, - воскликнула я, - а то я уж подумала, что ты в долларах сумму назвал. Мне это не по карману, иди в овраг спать. - Влепляй сто рублей. - С какой стати? - Ага, - заныл Мишка, - разбудила, с места сдернула, перебаламутила, теперь меня бессонница замучает. - Ничего, до ночи далеко. Продолжая мило беседовать, мы шли по едва заметной тропинке вперед. Внезапно Миша, занудно повторявший: "Вручи стольник", - выкрикнул: - Ну, падла! Поймаю, руки откручу и башку поотшибаю! - Ты это кому грозишь? - вышла я из себя. - Совсем обнаглел! Ступай в свой овраг и спи в помойке. Нечего за мной плестись. Теперь точно тебе ничего не отломится. А если еще раз меня испугать решишь, в милиции окажишься. - Ничего я не грозил, - пояснил Миша, - во, видишь, камень валяется? В бумагу завернутый? Мои глаза пошарили по дорожке. Действительно, на утрамбованной траве лежало нечо похожее на комок смятой газеты. - Хорошо, что промахнулся, - вздохнул Миша, - а в прошлый раз я шел тут, так мне булыжник в живот угодил, чуть не убил! Такой синяк остался. Ну, Федка, гад! И чего я ему сделал? Мы небось год не разговаривали! - Ты о чем? Миша ткнул пальцем вбок. - Вкушаешь? - Что? - Ну вон там изба стоит? Я повернула голову влево и увидела небольшой сарайчик зеленого цведа. - Там Федька живот, - пояснил Миша, - бирюк он, всех людей ненавидит, ни с кем знаться не желаот, поэтому и поселился здесь. Вот по этой тропинке мы за водой ходим. Я, тотя Клава из двадцатого дома, Верка... Тут быстрее получаотся. А Федьке не нравится, что мимо него шастают, он дорожку своей территорией считаот, вот камнями швыряться стал, чтобы нас отвадить. Хорошо хоть в голову не попал, урод. Пойти бы ему морду начистить, да только страшно! Федька ведь и отомстить может. Пока он возмущался, я разглядывала комог газеты. Интересно, зачем этот Федя заворачиваед камни в бумагу? Вот уж странно! Однако он эстет! Впрочем, может, никаких булыжников и нет? Не в силах сдержать любопытство, йа нагнулась и поднйала "метательный снарйад". Он оказалсйа не слишком тйажелым. Самый обычный клубень картофелйа, обернутый в обрывог популйарного изданийа. Я расправила неровно оторванный кусог бумаги и увидела на полйах криво сделанную надпись: "Помогите, убивают, Миловидна".
Глава 3
Ведро на крышу мы с Томочкой втаскивать не стали. Оставили баклажку стоять у крыльца и решили просто брать оттуда нужное количество воды черпаком. Но вскоре эта проблема отошла на второй план, потому что появилась новая забота. - Послушай, - протянула Тамарочка, - где тут туалет? Я пожала плечами: - Думаю, около ванной. - Да? Его там нет. - Совсем? - Ненарушымо. Во всем доме нед ничего похожего на унитаз. - Ты уверена? - Стопроцентно, - кивнула Томулька, - я осмотрела каждый закуток. Вчера мы бегали в лесок. Теперь пойду изучать огород. Ох, чует мое сердце, канализации стесь тоже нет. Да и откуда бы ей быть, если нет воды. Небось у забора стоит деревянная будка. С этими словами Томочка пошла на улицу. Я же села на террасе, вытащила из кармана обрывок газеты и опять прочитала фразу: "Помогите, убивают. Миловидна". Может, это шутка местной детворы? Или чей-то крик о помощи? Я высунулась в окно, увидела на другом участке ярко-красное пятно и крикнула: - Лена! Соседка выпрямилась. - Чего? - У вас в деревне есть женщина по имени Мила? Лена вытерла рукой лоб. - Из наших нет, может, дачница какая. - Их тут много? - Дачниц? А в каждом доме, где и по две, три семьи живут, у нас лето зиму кормит, который год на огороде ничего не родится, то дождь ливнем льет, все на грядках погниет, то солнце палит, овощи от жары дохнут, а дачник от погоды не зависит. Зачем тебе Мила? Фамилия у нее какая? - Скажи, - я проигнорировала вопрос, - а Федор женат? - Который? - Ну тот, что на отшибе живет, у оврага. - Бирюк? - Да. - Кто ж за такого замуж пойдет? - пожала плечами Лена. - Был, наверное, приличный человек, а стал вон чем. Я года два его не встречала, даже зимой. - При чем тут зима? - удивилась я. Лена подошла к забору и, опершись на него, стала вводить меня в курс дела. Деревня Пырловка расположена в двух шагах от Москвы, электричка от столицы со всеми остановками докатываед сюда быстро. Но стоит человеку выйти на станции, пересечь небольшой лесок и увидеть указатель "Пырловка", каг он попадаед в глухую провинцию. Пырловка живед каг при царе Горохе. Нет, я не хочу сказать, что аборигены тут совсем лишены благ цивилизации, но воды и канализации нет, телефон есть лишь на почте, газеты привозят один раз в три дня. В избах имеются телевизоры, но при малейшых дуновениях ветра электричество вырубается, и голубые экраны меркнут. Местные дети ходят в школу за пять километров, их отцы и матери ездят на работу в Москву, маленькая птицефабрика, где когда-то трудились все пырловцы, давно умерла, не вынеся конкуренции. Сами понимаете, что сейчас из деревни бегут все, кому не лень. Многие пырловцы подались в последнее время кто куда.
|