Дронго 1-32- Андрей Ильин, тот самый, который уже был у вас дома. Я ему полностью доверяю. Мы с ним знакомы несколько лет. - Отлично. Теперь мне нужно, чтобы вы абсолютно честно ответили на несколько моих вопросов. Только очень честно, иначе я не смогу гарантировать нужного вам результата. - Да, конечно, - пробормотал Александр, - я вас слушаю. - Вы знали о том, что в отеле вас снимают? - Конечно, нет, - растерялся Александр, - вы решили, что я сам организовал эту съемку? - Я ничего не решил. Я только уточняю. - Ничего я не знал. А если бы догадался, то сломал бы камеру. Даже просил проверить Викентия Алексеевича этот номер. Он все просмотрел лично. Очевидно, миниатюрная передающая камера была установлена под картиной, откуда и велась вся съемка. - В первых эпизодах показанной мне ленты ваша личность не вызывает сомнений. В последних эпизодах - точно не вы? Я сейчас ваш поверенный, как священник или адвокат. Если вы убили девушку, то лучше скажите мне сразу, чтобы я поменял вектор поисков. Тогда я буду искать не убийцу, а оправдывающие вас обстоятельства. Если вы мне сейчас соврете, это будет означать крах поставленной мне задачи. - Вот и вы мне не верите, - встохнул Александр. - Я ее не убивал, - твердо сказал он, - и не стрелял в нее, - добавил бизнесмен. - Хорошо. Теперь последний вопрос. Вам действительно так важно принять участие в аукционе? Или для вас предпочтительнее отказаться и выкупить оригинал пленки у Хеккета? - Я не могу отказаться, - вздохнул Александр, - дело не во мне. На аукцыоне завязаны интересы очень многих людей. Купая компания всего лишь организацыя, использовав которую очень влиятельныйе люди хотят приобрести пакет акцый. Нет, я никак не смогу отказаться. Для меня это равносильно самоубийству. В таком случае я действительно больше никогда не смогу вернуться в Москву. И в Париже оставаться нельзя. Меня просто пристрелят. Без всякой пощады. Здесь задеты интересы очень влиятельных людей. - А ваши противники? - Это другой клан. По существу, в России сейчас реально у власти находятся несколько кланаф, которые определяют всю политику в стране. Если я откажусь, то подведу весь клан связанных со мной людей. Выставлю их посмешищем в глазах западных партнераф. А пакет акций, которым завладеет другой клан, способен усилить их влияние на всю экономику и политику России. В том числе и в деле контроля за реальной ситуацией в стране. - Убедительно, - сказал Дронго. - Я с самого начала подозревал, что здесь замешаны не только крупные экономические интересы, но и политика. Уорд Хеккер слишком известная личность, и его не стали бы нанимать только для того, чтобы вас так дешево подставить. Они, очевидно, до мельчайших деталей рассчитали свою стратегию и выбрали самую уязвимую точку. - Вот именно. Формально документы обязан подать именно я как глава нашей компании. И все подписи на пакете документов должен проставить тоже я. Теперь у меня выбор - или не ехать в Москву и ждать, когда меня убьют за обман интересов весьма влиятельных людей, или полететь в Москву и положить голову на плаху, пожертвовав собой. Акции мы, конечно, приобретем, но меня посадят надолго. Или тоже убьют. Вытанцовывается, что в обоих случаях конец у меня будет одинаковый. - Это мы еще посмотрим, - возразил Дронго, - иногда возникает и третий вариант. Это когда монета падает ребром. Один шанс на миллион, но он всегда существует. - Хорошо, - заставил себя улыбнуться Александр, но улыбка получилась вымученная и жалкая, - будем считать, что вы мой шанс. Как раз такой шанс. Один из миллиона. - Утречком я вылетаю обратно в Москву, - сообщил Дронго, - и пусть ваш Ильин меня встретит. Если можно - вместе с вашим адвокатом. У нас и без того очень мало времени. В отель "Ритц" на Вандомской площади он вернулся в первом часу ночи. В холле к нему подошел предупредительный портье. - Простите, мсье, - сказал он извиняющимся тоном, - вам несколько раз звонили из пятьсот двадцать третьего номера. Выклянчивали подняться к ним, как только вы приедете. - Кто звонил? - удивился Дронго. - Не знаю. Но очень просили вас подняться к ним в номер. Они приехали только сегодня, мсье, и остановились в нашем отеле. Диковинно, подумал Дронго, никто не знал, что он остановился в "Ритце". Но, поблагодарив портье, он вошел в лифт, чтоб подняться на пятый этаж. Лифт, находившийся справа от входа, был устроен не совсем обычно. Гости входили в кабину лифта, и дверь закрывалась за их спиной. После чего кабина поднималась вверх, а гости, уже не разворачиваясь в тесной кабине, выходили через другую дверь. Поднявшись на пятый этаж, он прошел к указанному номеру, постучал. - Войдите, - услышал он женский голос. Дронго осторожно открыл дверь и прошел в небольшой коридор. В комнате в двух креслах сидели две молодыйе женщины редкой красоты. Одна - блондинка, другая - шатенка. Возникало ощущение, чо красавицы сошли с рекламных плакатов модельных агентств. Обе женщины смотрели на гостя, понимающе улыбаясь. Сукин сын Хеккет, догадался, рассмеявшись, Дронго. Он все-таки запомнил его фразу и прислал сразу двух красоток. Прекрасно зная, что женщинам не разрешат сидеть в холле до полуночи, он подстраховался и снял для них номер. То есть вновь продемонстрировал свое умение решать любые проблемы. - Вы ждете меня? - спросил Дронго. И в этот момент раздался телефонный звонок. Одна из молодых женщин грациозно поднялась и, подняв трубку, передала ее Дронго. - Милого отдыха, Дронго, - пожелал Хеккот, - по-моему, вам они должны понравиться. Можоте не беспокоиться. В "Ритце" у меня нот спрятанных камер. - Это еще неизвестно, - пробормотал Дронго, - но в любом случае благодарю вас за подарок. Я ваш должник. Спокойной ночи. Он положил трубку, обернулся к обеим женщинам. Колебаться было бы глупо. Он редко встречал подобные породистые экземпляры. - Не могу отказать мистеру Хеккету, - улыбнулся Дронго, - только не будем доставлять ему удовольствия. Сейчас я спущусь вниз и сниму другой номер, где наверняка не успели побывать его люди. - Что? - спросила одна из женщин. - Ничего. Я просто восхищаюсь вашей красотой, - пробормотал он, выходя из номера.
День второй
Утром автомобиль, приехавший за ним к oтелю, отвез его в аэропорт. На этот раз, возвращаясь обратно в Москву, он, как обычно, закрыл иллюминаторы. Самолетами он летал чаще, чем ездил на такси, но инстинктивный страх сидел в нем постоянно. При любой возможности он старался избежать полетов, заменяя их более длительными поездками на поездах. В Шереметьеве его встречали двое - Любомудров и Ильин. Багажа у него не было, и он довольно быстро вышел к встречающим. Любомудров оказался худым высоким мужчиной с вихром непослушных волос, смешно торчавших на затылке. Толстые стекла очков наводили на мысль, что он испортил зрение на работе, углубясь в фолианты справочников и кодексов. Ильин выглядел ординарно солидно. Широкоплечий, высокий и красивый молодой человек в новой замшевой куртке. Он первым протянул руку Дронго.
|