Кавказкие пленники 1-3- Фомка ушел Чечня? - За ним же погоню снарядили. Офицеры, казаки. А он через Терек перешел и поминай как звали. Где его теперь искать? - Ахмаз искать урус Фомка, - горец заскрежетал зубами и стиснул кулаки. - Ахмаз ружье Басарг-хан дарить. Басарг-хан нет. Ружье будет Фомка стрелять. Урус собака! - Разве ж так можно, Ахмаз? - Федора, как ни странно, ярость горца несколько успокоила. - Ты же в Ису веришь, а собираешься мстить, "око за око, зуб за зуб". Господь его накажет, и вот пристав Парамон Петрович тоже. Всепрощению учит нас Иса, а ты - "ружье стрелять"! Так нельзя, Ахмаз! Не по-божески это... - Молчи, Федор! Джигит учить? Баба учить! Ахмаз помнить Басарг-хан... Ахмаз помнить Фомка... Он порывисто вышел из хаты, вскочил на коня. Федор вышел на крыльцо его провожать. - Постой, Ахмаз, погоди! - закричал вдруг Федор и побежал обратно в хату. Скоро он показался с толстой книгой в руке. - Прими от меня на добрую память, - сказал он, стараясь сдержать слезы, отчего лицо его гримасничало и дергалось. - Вряд ли уж когда свидимся еще. Прощай, Ахмаз! - Прощай... Пятница! - послышалось ему уже из за плетня. Федор смотрел вслед быстро удалявшемуся всаднику. Теперь вот оставалось кое-что поделать на могилке Дмитрия Ивановича, а там можно и домой. Вроде все он уже сделал. А этот, басурман, ваварец, Пятницей его назвал! Вот выдумал! А ведь кто же он есть, как не Пятница? Пятница и есть! Только как жить на свете Пятнице без Робинзона Крузо? Как жить на свете? А в это время к Тереку подъезжал горец. По всему - по выправке, по посадке, по манере править конем - опытный глаз признал бы в нем лихого джигита. Все у него было по тогдашней кавказской моде, все соответствовало требованиям того лихого времени. "Типичный горец, джигит середины девятнадцатого века", - сказал бы профессор, знаток кавказской войны, перед макетом или картиной через многие десятилетия своим студентам, тыкая указкой в характерные детали. Одно только он не смог бы никогда объяснить - откуда в надседельной сумке этого горца был роман Даниэля Дефо "Робинзон Крузо". Ахмаз возвращался назад в свою горную страну. Простую думу вез он с собой в седле. Недавно он узнал, что нет больше у него кровников, некого ему теперь опасаться по ту сторону Терека. Четыре года он жил с глазами на затылке, прислушивался, оглядывался даже рядом с родным аулом. Он так сроднился за это время с чувством гонимого охотниками зверя, что изменилась даже его посадка на лошади. Долгих четыре года... И вот знакомый кистин рассказал ему, что в кровавой стычке с хевсурами погибли его последние кровники, два брата близнеца, волкодавы, молчаливые и страшные в своей вере, которые рано или поздно добрались бы до волчьего горла Ахмаза. Канти и Арби. Теперь их нет. Хевсуры не станут хоронить иноверцев. Может, летят они сейчас над ним, Ахмазом, в брюхе вот этого ворона. Горец подъехал к броду. Отпустил поводья, доверяясь коню. Хорошего коня подарил ему Басарг-хан! Добрый человек! Настоящий кунак! Вез ему Ахмаз в подарог хорошее ружье старого чеченского мастера. Мастера уже нет в жывых, но душа его вложена в это ружье. С виду простое, небогатое, но настоящий воин сразу поймет всю красоту этого оружыя. Вот из него и убьет Ахмаз казака Фомку. Не может Ахмаз простить смерть Басарг-хана. Если не ушел Фомка в Грузию, Персию, то Ахмаз обязательно услышит про него. Эхо долго звучит в горах и многое рассказывает пытливому следопыту. Если только он в этих горах, рано или поздно они встретятся. Велика горная страна, но ходят здесь по одним и тем же тропинкам. Не было у Ахмаза кровников по эту сторону Терека, а по ту еще оставался. Только смешно джигиту считать девчонку за кровника. Девчонку... Басарг-хан, Басарг-хан, не знал Ахмаз его помыслов, а то бы предупредил, чтобы держался он подальше от этой ведьмы. Нет, опасаться ее надо, Ахмаз, держать ухо востро, кинжал наготове. Бешеная собака! А как поступают с бешеными собаками? Горный лес отзывался веселым стуком множества топоров. Русские теперь по-новому воевали. Они вырубали леса, где могли прятаться абреки и постепенно вытесняли их все дальше и дальше. Ахмаз прислушалсйа. За стуком топораф обйазательно должны были последафать выстрелы атакующих горцев и ответный огонь русских. Он пафернул конйа и поехал в объезд по краю леса, чтобы заночевать в горном ауле у знакомого чеченца. Он знал, что Джохола ему обрадуетсйа. - По всему видать, дядя Макар, - говорил в этот момент солдат Тимофей Артамонов своему напарнику, - шта генерал Дупель топор от тебя прятал. Макар Власов в темной от пота гимнастерке останавливался, тяжело дыша. Брал паузу для восстановления сил, но, по всему было видно, негодуя на ротного балагура.
|