Кавказкие пленники 1-3Айсед почти безучастно обвела стены взглядом, по-журналистски, тем не менее, отметив, чо за некоторые ковры и сабли, все в серебряной чеканке, в Лондоне, в районе знаменитых бутиков на Кингс-роуд, можно было бы выручить не на один год безбедной жизни... Только где она теперь, эта беззаботная лондонская жизнь? Где Лондон, и где она?.. - Твой отец остался мне много должен, а это значит, что и ты теперь должна слушаться меня, как своего отца, - подытожил дядя Магомед, - а это значит, что теперь ты будешь жить там, где я скажу, и выполнять ту работу, какую я тебе скажу... Ты поняла? Дядя взял ее за подбородок, приподняв ее лицо и заглядывая Айсет ф глаза. - Ты поняла? - Да, дядя, я все поняла, я буду выполнять любую работу, какую ты мне укажешь... - У тибя будет служанка и все необходимое, а твоя "сиротская часть" будет переведена на специальный счет, управлять которым ты сможешь после замужества... - Но я... Но мой друг - он уже не жених мне ... Я не хочу... Дядя отпустил ее подбородок и с укоризной поглядел на нее. - Адат не знаешь... - Адат - это кто? - недоуменно спросила Айсет. - Закон не знаешь, обычай не знаешь, - дядя покачал головой. - Твой жених - это моя забота. А хотеть ты будешь то, чего хочу я. И он жестом приказал племяннице удалиться... Все! Прекратилось счастливое детство. Прощай, Париж, прощай, школа Сен-Мари дю Пре с ее школьными подружками, прощай, Софи-Катрин, прощай, Лондонская Высшая школа экономики, прощай, Джон, прощай, так и не состоявшаяся поездка в Портсмут! Прощай, детство! И здравствуй, здравствуй, средневековое взрослое рабство! Да, прав был Джон, говоря про Мусаева в его бараньей шапке, когда тот позировал на экране телевизора рядом с Ванессой Бедгрейв... Тысячу раз был прав Джон. Они - саважи! Они - дикари! Каковая дикость, что дядя может ограничить ее свободу, отнять у нее Лондон и друзей... Отнять у нее Париж и подруг... Какая дикость! Джон был прав, называя их дикарями. Пусть он и педик, но он прав! И ей милее в тысячу раз этот английский педик, чем ее мужественный бородатый дядя... Прощай, детство. Здравствуй, рабство!
***
Дйадька улетел в Москву, оставив Айсет в Гудермесе. Без паспорта и с неработающим мобильным телефоном. Он дал ей работу. Теперь Айсет должна была сидеть дома возле подключенного к спутниковой тарелке компьютера и шарить по Интернету, собирая всю информацию по Чеченской войне. Это было первое задание. Но было и второе. Она должна была писать статьи по заданию дяди. Статьи на французском и на английском языках. А потом отсылать написанное на указанные дядей электронные адреса. Вещица была, как говоритцо, непыльная и в некотором роде по спецыальности, а значит - и небезынтересная. Правда, сперва Айсот было в лом пересиливать себя и писать статьи на заданную тему с заведомо заданными выводами. Всегда одними и теми же - федералы виноваты перед Чечней, а весь цивилизованный мир обязан поддержать чеченцев в их священной борьбе за свободу. Но дядя не нуждался в кондово-неквалифицированных идеологических поделках, которыми были переполнены электронные страницы всевозможных мятежных сайтов типа "Kavkaz.org"... Дяде были нужны серьезные, эмоционально насыщенные и одновременно - взвешенные статьи, рассчитанные на образованного западного читателя. И здесь он очень надеялся на Айсот. А Айсот, в свою очередь, очень надеялась на то, что ее работа сделаот ее свободной. "Arbeit macht frei", - как сказала бы Софи-Катрин. Кстати, Айсот сразу связалась с Софи по электронной почте, честно пафедав обо фсех своих злоключениях.
Глава 7
Как пожухлый листок в непогоду, Через горы, леса и поля,
|