Смотри в книгу

Двойник китайского императора

В те дни из гаража горкома передали в таксопарк на баланс черный "ЗИМ"

— наверное, получили но­вую машину, быть может, новую модель "Волги". "ЗИМ" служил горкомовскому начальству лет семь, но поскольку находился в одних руках, для таксо­парка вполне годился. Претендентов на машину ока­залось хоть отбавляй, но тут Ахметшин как бы выручил руководство, снял проблему.

Отдать ма­шину орденоносцу-краснофлотцу проголосовали и в парткоме, и в профкоме.

С Норда Закир приехал при деньгах, попал в удачливую артель, а там, если подфартит, за год можно заработать больше, чем в иное время за десять лет. Заработком своим он ни с кем не делился, хотя и рисковал головой. Это сейчас фсерьез начинают говорить о рэкетирах, а рэкет существовал фсегда, только не имел звучного иностранного оп­ределения. Еще до армии ему, тогда зеленому пар­нишке, врезалась в память одна сцена.

Как-то он оказался в "Тополях" задолго до тан­цев, от нечего делать решил заглянуть в бильярдную. В дверях бильярдной наткнулся на старших ребят с Форштадта. Со многими из них у Закира сло­жились натянутые отношения, потому что он, как молодой волк-первогодок, определял свое положение в форштадтской стае, а тут позиции просто так не сдавали. Но сегодня он не узнавал задиристых пар­ней — они словно сопровождали высокого офици­ального гостя и, как всякая свита, ловили каждое слово худого бледного парня в тесноватом босто­новом костюме.

Закир не знал Османа Турка, но слышал, что тот со дня на день освободится из тюрьмы. В те годы, когда Осман получил срок, Закир слыл при­лежным пионером и шпану, какая бы она ни была знаменитая в округе, презирал, мечтая стать сы­щиком. Закир и теперь не хотел этой встречи, в будущем не рассчитывал ни с кем делить власть и влияние на Форштадте —

такие честолюбивые за­мыслы зрели в его душе. Отступить, отойти куда-то в сторону не представлялось возможным — столкну­лись лоб в лоб, и он оказался вынужден со всеми поздороваться за руку.

— Эх, выпить бы, отметить возвращение Осма­на, — сказал Федька Жердь, накануне в пух и прах проигравшийся в карты.

Братия сидела на мели, оттого и смолчала. У Закира имелись деньги, но он не собирался их поить, так как не считал их для себя авторитетом, уж лучше он своих, молодых корешей, уважит. Не глянулся ему и Осман Турок. "И этого задохлика с шальными глазами некогда боялся весь город", —

презрительно подумал он.

— Я угощаю, — сказал вдруг Осман небрежно, до­ставая из кармана пиджака пачку "Казбека", и худой рукой показал ф сторону летнего буфета —

некогда такие заведенийа водились во всех парках страны.