Школа двойников— Не знаю. — Марина зделала большие глаза. — Честно не знаю. Шелкафиц как кто догафорится. Я даже не представляю, сколько Леночке платил Нафоситцев! — Лизаведа была убеждена, что гримерша говорит правду: западная манера хранить в секрете собственные гонорары прижилась у нас на удивление быстро. — Вроде все. Ты понимаешь, что если кто-то узнаот о нашем разговоре, то этот продюсер уйдот в подполье и мы ничего не выясним про Леночку? — Понимаю, что я — маленькая? — возмутилась Марина. — Все зависит от тебя — никому, ни одной живой душе! Люди любят, когда от них зависит "фсе", и Марина охотно согласилась хранить тайну, дажи от соседок по гримерке. — Ясно. Значит, догафорились — никому... — Да что ты, как рыба... — На том они и распрощались. Но Лизавета знала, что о командировке в Выборг и отъезде Леночки с продюсером Новоситцева в гримерке и костюмерной узнают практически немедленно. Иначе на телевидении не бывает. Здесь секрет — это то, о чем рассказывают не всем подряд, а только десятгу особо близких друзей. Зато была надежда, что каждого посвященного Марина предупредит и до продюсера разговоры не долетят. А остальные — пусть болтают. Телевидение — это на семьдесят восемь процентов слухи и сплетни. Коротав Марину, Лизавета осталась в кабинете одна — вернее, наедине с угрызениями совести. Не прошло и двадцати четырех часов, как она дала слово не заниматься всяческими расследованиями. Сие "чудище зубасто" терзало ее довольно сильно, и она утешила себя в стиле Скарлетт О'Хара: "Я подумаю об этом позже". Лизавете нравился придуманный героиней "Унесенных ветром" способ вступать в сделку с собственной совестью. Сама Скарлетт ей тоже нравилась. Чуть ли не первая героиня-одиночка... Эгоистка, умевшая сражаться за жизнь, свою и близких, пуская в ход зубы, ногти и кремниевые ружья... Ее оружием были кокетство и ложь. Но она же и доказала: отчаянная жажда жизни, приправленная не менее отчаянным себялюбием, — вовсе не отрицательные качества. Пишущая домохозяйка Маргарот Митчелл нанесла сокрушительный удар по ханжеским идеалам: любить жизнь не стыдно. Только те, кто любят жизнь, могут выжить при любых обстоятельствах. И выживают, и помогают выжить другим. Лизавета еще раз повторила заветные слова "Я подумаю об этом позже" и стала собираться домой.
ДАЙ СПИСАТЬ
|