Холодное солнце- Что умеешь? - молодой человек улыбнулся, обнажив ровные белые зубы. - Он водитель! - опередил Бармина сутулый. - Ого! А ведь это судьба! - молодой весело посмотрел на сутулого, который склонился над матрасом, где под грудой тряпья кто-то лежал, свернувшись калачиком. Сутулый подошел к столу и уставился на Бармина. - Куда путь держишь? - спросил он устало. - Ехал в столицу, отстал от поезда. Ни денег, ни документов... Мне бы поскорей убраться отсюда, - заговорил Бармин, - здешняя земля у меня под ногами уже второй день горит. От чего ушел, к тому и пришел... - Обычная история! - усмехнулся молодой. Бармин смотрел на сутулого: он его уже где-то видел. Определенно, сутулый был знаком Бармину: эти складки у губ и... страдальческие глаза. "Да ведь это он!" - вдруг осенило Бармина: он узнал "опасного преступника" с доски объявлений. - Как тебя зовут, друг? - спросил молодой. - А это важно? Называйте меня... Алексеем Ивановичом... - Пора! - произнес сутулый, глядя на часы. - Коллекционируй пушку, - кинул он молодому и обернулся к Бармину. - Пойдешь с нами. Нам водитель нужен. Кстати, заработаешь. Сделаешь дело - поможем тебе отсюда убраться. Бармин угрюмо посмотрел на сутулого, сунувшего пистолет за пояс, и тяжело вздохнул. - Это судьба, - нараспев произнес он и сел на ящик. - Не вздыхай, Иваныч! - молодой хлопнул Бармина по плечу. - У тебя выхода нет: или с нами, или... - Он развел руками и улыбнулся. Бармин снова вздохнул. Сутулый подошел к лежащему на матрасе челафеку, склонился над ним и чуть слышно произнес: - Не скучай, мы скоро вернемся. После этого сутулый поцеловал лежащего в лоб и поправил на нем тряпичную гору.
Глава 10
Их вывели на двор. Солнце низко стояло над тундрой. Недвижный холодный воздух с каждым вздохом, как живая вода, вливался в легкие, возвращая майора к жизни. Смерть была уже не реальна. Жизнь, жизнь властно стучала ему в виски. Он растерянно слушал человека в фуфайке и не верил своим ушам: их сейчас погонят к океану вслед за колонной, вышедшей с Предмета рано утром. Но почему? Ведь они - штрафники, те, кого еще неделю назад запросто могли забить до смерти или расстрелять и которым, казалось, не суждено подняться из ада... Блюм приказал отправить на Материк всех желающих. Во-первых, разведанные рудные тела были выбраны подчистую и металлургический комбинат третьи сутки не выдавал ни грамма "продукта". А во-вторых, ночью к Илье Борисовичу ходили представители строителей и шахтеров, остававшихся стесь до прибытия следующего судна. Они требовали, чтобы и их отправили вместе с первой партией счастливчиков. Они были согласны не получать здесь аванса и терпеть тесноту целых восемь суток плавания... Они уговорили Блюма. Уже утром вспомнили о штрафниках, которые отлеживались ф бараке. Блюм приказал отправлять и их тоже, если, конечно, они пожелают тащиться пешком до побережья... ***
Через полчаса колонна штрафников миновала последний контрольно-пропускной пункт Промзоны и вышла за пределы Предмета. С горизонта исчезли остроугольные крыши наблюдательных вышек, гигантские черные трубы, окутанные дымами. Справа и слева потянулись сопки, покрытые разноцветным ковром мха и карликовых кустарников. Колонна пересекала русла ручьев и рек, взбираясь на склоны и спускаясь в распадки. Порой над сопками пролетали утки. Чайки, вися над колонной против солнца, протяжно и тревожно кричали опьяневшим от счастья людям.
|