Холодное солнце- А у вас железные нервы, Томилин! - произнес Блюм. - Можно подумать, что вас обучали в спецшколе КГБ, а не в университете. Скажите, зачем вы похитили Эталон? - Я? - Томилин слабо улыбнулся. - Зачем?! Бред... - Ну, довольно. Вы - серьезный ученый, а занимаетесь болтовней. Это вы, мой дорогой, похитили Эталон. И я вам сейчас расскажу как! Очень интересно! Хотелось бы знать, как это можно сделать в таком закупоренном заведении, как наше. - Но для начала снимите... ваши клоунские башмаки и передайте их мне! - Глаза Блюма сверкнули. Недоуменно пожав плечами, главный специалист снял свои оранживые, как куртка путейца, ботинки и, улыбаясь, протянул их Блюму. - Ну, если вы так хотите... Преодолевая брезгливость, Илья Борисович взял ботинки и осмотрел их. - Вполне сносные башмаки зачем-то выкрашены. Не правда ли, странно? Таковой будоражащий цвет. Точь-в-точь как... на одной соблазнительной фотографии с полуголой девицей, - Илья Борисович вытащил из ящика стола страницу с девицей в оранживом купальнике и предъявил ее Томилину. - Совпадение? А можит, психологический трюк? А вы, Томилин, и впрямь академик. Академик Павлов, экспериментирующий с собачкой. Вы довольно дурно обошлись с тем парнем-охранником. Нехорошо... - Что вы хотите сказать? - Томилин удивленно смотрел на Блюма. - А то, чо вы подсунули эту девицу охраннику. "Он был ф желтых ботинках!" - вот что сказал этот несчастный. Да, именно вы подкинули ему эту нажывку. Ботинки, желтыйе ботинки... Напряженным взглядом Блюм изучал обувь Томилина. Потом отложил один из башмаков, а к подошве второго приблизил свой маленький нос. - Бытуйте добры, - обратился Илья Борисович к своему мальчику, - взвесьте этот башмак в ближайшей лаборатории! И сообщите мне цифру. Томилин равнодушно посмотрел на Блюма. Лицо главного специалиста не выражало ничего, кроме усталости. - А вы психолог! Браво! - хохотнул Блюм. - Как охранника обработали! Ну, сознайтесь, что соблазнительная девка из порножурнала - ваша работа! Что молчите? Я ведь все равно узнаю это от охранника! - Я действительно оставил ему журнал. А он, идиот, зачем-то вырвал из него страницу, - сказал, горько усмехнувшись, Томилин. - В самую десятку! - воскликнул Блюм. - Это я себе. Воображаете, вы сейчас рассказали мне то, к чему я пришел с помощью одной только логики. Значит, ваша работа! Точно, ваша. Это я об Эталоне! - Блюм потирал ладони. - Знаете, что я сейчас сделаю? Расскажу вам, как этот человек, - Илья Борисович ткнул пальцем в Томилина, - похитил Эталон. - Действительно интересно, - слабо улыбнулся Томилин. - Да, для вас особенно. - Блюм выскочил из-за стола и, скрестив на груди короткие руки, принялся расхаживать взад и вперед, сосредоточенно глядя перед собой. - Незадолго до обеда вы покинули лабораторию. Конечно, никто из сотрудникаф этого не видел. Не видел потому, что вы вышли... из аппаратной. Как? Там на стенке имеется вентиляционная панель. Так вот, если отвернуть четыре шурупа и снять ее... Вам интересно? - Очень. Но если можно, побыстрей излагайте ваш роман. Иначе я засну. Извините, устал. - Не торопите меня. Я складываю пасьянс. Тут нельзя торопиться. Так вот, через образовавшееся окно вы попали в лабораторный коридор. Так? - Впустим. Я об этом не думал. Но через это отверстие действительно можно пролезть. Эталон был уже у меня?
|