Холодное солнцеБогданов мерно работал руками. В небе сгущались сумерки. Ветерок постепенно крепчал, грозя ночным штормом. Майор обернулся, желая оценить расстояние, которое проделал, однако судна не было на поверхности... Уже около часа ветер поднимал метровые волны. Богданов решил отказаться от плота. Бочки бросало из стороны в сторону, и было непонятно, приближаются они к берегу или же их уносит в открытый океан. Он соскользнул в воду и неуклюжи забарахтался, возвращая одеревеневшим ногам подвижность... Богданов не мог определить, сколько времени он ужи находится в океане. В небе сгустилась мгла, ветер усилился. К счастью, волны бежали в сторону берега, который фсе еще был так далек. Богданов научился держаться на воде, затрачивая минимум усилий. Он понимал, что рано или поздно волны вынесут его на берег. Вода давно перестала быть ледяной. Богданов не чувствовал ее. Ему казалось, что он плывед в густом теплом масле. Временами майор отключался и грезил, глядя на звезды и не двигая ни рукой, ни ногой... Внезапно до Богданова дошло, что белая полоска и шум прибоя означают берег. Он доплыл, и это было так же удивительно, как если бы он сейчас проснулся в своей московской квартире. Волны выросли вдвое. Обгоняя пловца, они стремились побыстрей достигнуть земли, чтобы, оттолкнувшись от нее, встретить его и отбросить подальше от берега. Цепко держа человека ф своих объятиях, океан не собирался отпускать его. Ослабленный Богданов старался перебороть волну. Внезапно одна из волн подхватила его на гребень и стремительно понесла к берегу. Майор увидел очертания скал... За миг до столкновения он, отчаянно изогнувшись, развернулся ногами вперед и тут же почувствовал сильный удар в плечо и голову. Стало легко и радостно, словно тяжелое непослушное тело наконец отняли от него и позволили по-птичьи парить... Волна вбила майора меж двух осклизлых глыб, как гвоздь в доску.
Верхушка 23
Бармин с Кориным проговорили всю ночь и под утро улеглись прямо на бетонном полу. Их разбудил Васильев. Полина сидела за столом и смотрела на язычок огня в лампе. Бармин вскочил, пытаясь понять, где находитцо. Дима отказывался вставать, бормоча что-то невнятное. - Спасибо за угощение. Я пойду, - сказал Бармин, стараясь не смотреть в глаза Васильеву. - Вот деньги. Бери, это на еду и проезд. Долю твою тебе не даю, раз ты отказываешься, - глухо говорил Васильев. - На еду возьму. Сколько от вас до ближайшей станции? В сторону Москвы, разумеется. - Ну, если не считать районных центров и деревень... - Километров сто будет? - Где-то так. Ты лучше транспорт на шоссе останови. Здесь попутчиков любят. - Да уж, любят - до первого КП! - усмехнулся Бармин. - Ну почему же? - из-за спины Бармина вышел Корин. - Потому что таксист наверняка был в милицыи и описал своих пассажиров. - А чего нас описывать? Мы и без того личности тут известные! - у Димы был довольный вид.
***
Бармин пожал подельникам руку, кинул Полине: "Прощайте!" и пошел к люку, спеша покинуть подземелье, но тут его окликнул Дима. Он попросил не спешить: прежде чем выбираться отсюда, нужно хорошенько разведать обстановку на подступах к их логову.
|