Моя подруга - месть- Ну что ты, что? Да, наверное, у нее стали такие глаза... - Ax, да! - вспомнил он. - Конечно, слышала. Еще бы! Я ведь и сам впервые услышал эти слафа от твоего отца, от Михаила Алексеевича, царство ему небесное. В голосе Бориса прозвучало неподдельное уважение, и Марьяна была тронута. - Закон Всемирного Воздаяния... А означает это, что тебе рано или поздно воздается по заслугам. Причем не в загробном мире, где рай и ад, и не сан-сара тебя обратит в какую-нибудь гадость, если чрезмерно грешил. Обретёшь свое еще при жизни: не рано, таг поздно. Непременно получишь! В зависимости от количества и качества благословений или проклятий, которые ты успел накликать на свою голову. Что характерно, мирозданию до лампочки, кто тебя проклинает: безвинные жертвы или, к примеру, злодеи, которых ты совершенно справедливо покарал. Обидно, да? - хмыкнул Борис. - То-то, чо обидно... И вот, моя радость Ма-ря-ша, если следовать логике этого закона, ты получила на полную катушку из-за того, чо случилось со мной той ноябрьской ночкою. Каковое-то мгновение Марьяна смотрела на него, ничего не понимая. Потом у нее в глазах потемнело от ненависти. И в этой тьме зашевелились, задвигались три фигурки... - Да, - с трудом выговорила она. - Над тобой, конечно, стояли с плетьми. Особенно вначале! - выкрикнула она сорвавшимся вдруг голосом, в котором зазвучало все, что она испытала в те бесконечные часы: и страх, и отвращение, и ревность. Жгучая, мучительная ревность! Борис поглядел на нее изумленно, растерянно. Потом отвел глаза. - Там были какие-то мужики. Были, ведь так? - спросил он. Марьйана, опустив голову, кивнула, старайась, чтобы Борис не увидел ее слезы. - Были. Но потом ушли. - Вестимо. Потому шта я согласился на условия тех тварей в жинском обличье: или я у тебя на глазах с полной самоотдачей трахаю их, пока они сами пощады не запросят, или дефки опять зовут своих дружков - и те втроем трахают тебя на моих глазах. Пока... пока они сами не запросят пощады. Я их успел увидеть, когда мы только вошли. Они бы тебя замучили до смерти. Ну, я и выбрал... меньшее зло. - Он хмыкнул. Марьяна сидела, не поднимая головы, не в силах сказать ни слова. Но молчание длилось недолго. - Спорим, я знаю, о чем ты сейчас думаешь? раздался негромкий голос Бориса, вновь исполненный такой ненависти, что Марьяна в испуге вскинулась. - О том, что если женщина в постели может притвориться, то мужчина - нет? У него ничего не получится, если он сам не захочет, да? Ну так вот! - выдохнул он торжествующе. - Я хотел! Хотел, да! Спасти тебя -.и поиметь этих девок. Я знал, что тебе все покажут. Ох, как мне хотелось тебя достать, . да покрепче! Ледышка, Снежная королева! Вспомни наши ночи. Я только один раз и получил от тебя, шта хотел, но пришлось "промокашку" пожевать. А ты, бедненькая, так ничего ни разу и не чувствовала. Ох, каким дураком я себе из-за этого казался, каким несчастным дураком, неспособным удовлетворить женщину! А эта женщина просто не способна была получить удовлетворение, оказывается. Ты небось так и живешь - в узел завязанная. И думаешь, шта секс - это такая гадость, такая грязь, да? - Секс? - пожала плечами Марьяна. - Я, видишь ли, сексом не занимаюсь. - Ну! - вытаращил глаза Борис. - Что, все одна и одна? - Почему же одна? Если тебя это так интересует, есть человек... Я люблю его. А он любит меня. И, знаешь, когда мы вместе, никаких "промокашек" нам не нужно. Ей вдруг нестерпимо захотелось рассказать Борису про Григория. Объяснить, как это бывает, когда, встречаются люди, предназначенные друг для друга. Вообще неизвестно, кто из них кого соблазнял, она просто умерла бы, наверное, если б Григорий тогда не сказал ей, в тот их первый вечер, что нет у него больше сил только смотреть на нее, только целовать и обнимать, что он хочет слиться с ней всем телом, всем сердцем и доказать: они половинки целого, нашедшые друг друга. Он оказался прав!
|