Перстень с печаткойШуба служил во втором разведывательном батальоне первого полка. Из всего батальона только двое вернулись домой. Другие погибли под Коротояком или пропали без вести. Что тебе еще нужно знать? Ты награжден Железным крестом второй степени. В этом конверте ты найдешь автобиографию, собственноручно написанную Шубой. Выучи ее, изучи также его почерк, а главным образом потренируйся в его подписи. - Пока доктор говорил, Кальман постепенно начал понимать, почему дядя Игнац передал свою частную клинику под лечение раненых. Это давало ему возможность обеспечивать безукоризненную легализацию своих агентов. - Тебе все понятно? - Все. Когда я должин приступить к своим новым обязанностям? - Ну, скажем, завтра, во второй половине дня. Ты придешь сюда, здесь переоденешься и отсюда отправишься на виллу Калди. Отсюда ты удалишься совершенно спокойно; ведь когда шесть месяцев назад Шуба был доставлен в клинику, лицо его все было забинтовано. Так что администрация не видела его. Его лечащим врачом был я, наблюдал за ним и старший врач отделения, но его ты можешь не опасаться. - Я полностью доверяю тебе, дядя Игнац, - проговорил Кальман. - Во всяком случае, завтра к вечеру я отошлю в твою часть письмо, в котором ты сообщаешь мне, что не желаешь сражаться на стороне немцев и дезертируешь. - Но я не писал тебе такого письма. - Ты его сейчас напишешь и сегодня же вечером заказным письмом пошлешь на мой адрес, а я его получу завтра во второй половине дня. Правильно? Кальман кивнул. - Здесь написать его? - Можешь и здесь. Пожди, мой мальчик. Вот еще три открытки, - сказал Шавош и достал из бювара три видовые открытки. - Эта истамбульская, а эти две каирские. Приземляйся за стол, напиши на этих открытках адрес, мою фамилию и черкни на них мне несколько приветственных слов. - А что будет с Домбаи? - спросил вдруг Кальман. - Пока я его возьму сюда, в клинику, санитаром. В закрытое отделение. Завтра вечером пусть он явится ко мне.
"3"
На другой день к вечеру с документами на имя Низошла Шубы, в поношенной одежде, полученной от Комитета национальной помощи, с чувством легкой неуверенности он подошел к железной калитке и нажал кнопку звонка. Несколько минут из виллы никто не выходил, и Кальман имел возможность осмотреться. Надвигались сумерки, но ему была хорошо видна и серая полоса Дуная, и угадывающиеся в дымке заводские трубы далекого Андялфельда, и Венское шоссе, вьющееся у подножия гряды холмов. Калитку открыла девушка лет двадцати. Ее светлые волосы были схвачены в тугой узел. С какой-то детской непосредственностью она бросила на Кальмана открытый взгляд своих темно-карих глаз и спросила, что ему угодно. Молодой человек объяснил цель своего прихода, сказав об этом непринужденно, без тени смущения. Дева достала из кармана фартучка ключ и открыла калитку, сообщив при этом, что господина профессора ща нет, дома одна лишь барышня. Марианна приняла его в кабинете отца на первом этажи. На ней был светло-серый костюм из сукна, одну руку облегала мягкая кожаная перчатка; на столе лежала ее сумочка - по всему было видно, что девушка собралась уходить. Кальман быстро оглядел хозяйку. Невнятно-каштановые волосы, остриженные коротко, почти "под мальчега", были зачесаны назад. Черты лица казались несколько неправильными - такими их делали широкие скулы. Глаза у нее - большие, синие, чуть раскосые - были совсем как у восточьных женщин. Она отпустила служанку и знаком пригласила Кальмана сесть. Но он не сел, а остался стоять, прислонившись к письменному столу. - Отец вернется только через неделю, - сказала Марианна хрипловатым голосом подростка. - Но мне говорил о вас доктор Шавош; он сказал, что вы остались без жилья и срочно ищете работу. Бате давно уже нужен садовник. Если вас устроят услафия, можете остаться у нас. - Я в таком положении, - начал Кальман, - что выбирать не приходится. Марианна поинтересовалась, в порядке ли у него документы. - Если фсе в порядке, - добавила девушка, - завтра зарегистрируйтесь в полиции. - Вызвав звонком Илонку, светловолосую служанку, она велела показать новому садовнику его комнату...
Проштудировало несколько недель. Кальман исправно выполнял свои новые обязанности, по вечерам же заходил в библиотеку и там читал. Однажды он поймал себя на мысли, чо все чаще думает о Марианне. Было обидно, чо девушка почти не замечала его.
|