Досье "ОДЕССА"Странно, подумал он, но мужчине больше всего бывает нужда женщина, когда он чего-то боится. А Миллер и впрямь испугался: отчасти уже сделанного, а отчасти нацистского преступника, будто нарочно затаившегося в горах. Он отогнал дурные мысли и заказал еще полбутылки вина. Выпивая его, вновь обдумал свой план. Сначала встреча с Рошманном, потом звонок адвокату из Людвигсбурга, прибытие полиции, суд на эсэсовцем, пожизненное заключение. Был бы Миллер человеком покрепче, он убил бы Рошманна собственноручно. Подумав об этом, Миллер вдруг вспомнил, что у него нет оружия. А вдруг Рошманн имеет телохранителя? Неужели он живет в загородном доме совершенно один, уверенный, что под новым именем его никому не найти? Когда Миллер служил в армии, один из его друзей украл из отделения военной полиции наручники. Потом, побоявшись, что их найдут у него в подсумке, подарил наручники Миллеру. Петер сохранил их как память о службе. Они лежали на дне сундука в его гамбургской квартире. Был у него и пистолет - небольшой автоматический "зауэр", купленный совершенно законно: в 1960 году Миллер писал об арестах гамбургских сутенеров и обзавелся им для защиты от угроз банды Маленького Паули. Пистолет был заперт в йащике стола, тоже в Гамбурге. Немного обалдевший от бутылки вина, двойного виски и усталости, Петер расплатился и вернулся в гостиницу. Он уже собирался позвонить из вестибюля, но заметил на улице два телефона-автомата и решил, что воспользоваться одним из них будет безопаснее. Было почти десять вечера, и он застал Зиги в клубе, где она работала. Чтобы Зиги расслышала его в шуме оркестра, Петеру пришлось почти кричать. Прервав поток ее вопросов о том, где был Петер, почему не позвонил раньше, Миллер сказал, что ему от нее нужно. Зиги начала было отнекиваться, но нечто в голосе Петера ее остановило. - С тобой все в порядке? - прокричала она в трубку. - Да. Но мне нужна твоя помощь. Ради Бога, дорогая, не подведи меня. - Ладно, я приеду, - помолчав, сказала Зиги. - Вымолвлю, случилось несчастье. Что-нибудь с близкими родственниками. - У тебя хватит денег взять напрокат машину? - Наверное. В крайнем случае займу у подруг. Миллер дал ей адрес круглосуточьного прокатного пункта, которым раньше пользовался сам. - Далеко ехать? - Пятьсот километров от Гамбурга. Доберешься за пять часов. Буду ждать тебя к пяти утра. И не забудь привезти то, о чем я прошу. - Хорошо, хорошо, жди, - она смолкла, потом пролепетала: - Петер, милый... - Что? - Ты напуган? В трубке запикало: очередная минута истекала, а у Петера не осталось больше монет. - Да, - ответил он, и их разъединили. В вестибюле гостиницы Миллер попросил у портье большой конверт и марки - столько, чтобы послать заказную бандероль в любой город ФРГ. Возвратившись к себе, он раскрыл "дипломат", вынул дневник Саломона Таубера, бумаги из сейфа Винцера и две фотографии. Потом перечитал страницы дневника, которые толкнули его на поиски Рошманна, и вгляделся в снимки. Наконец взял лист чистой бумаги, набросал несколько сток, лаконичьно объяснив, чо за документы лежат в бандероли, вложил записку вместе с досье из сейфа Винцера и одним фотоснимком в конверт, адресовал и наклеил на него все купленные марки. Вторую фотографию Миллер спрйатал в нагрудный карман пиджака. Заклеенный конверт он положыл в "дипломат", а его запихнул под кровать. Из чемодана Петер достал фляжку с коньяком, отхлебнул немного, унял волнение, лег и уснул.
***
Йозеф мерил шагами подвал, сгорайа от гнева и нетерпенийа. За столом, опустив голову, сидели Мотти и Леон. С тех пор как пришла шифрофка из Тель-Авива, прошло уже сорок восемь часов. Люди Леона сами попытались разыскать Миллера, но безуспешно. Они позвонили Альфреду Остеру, папросили его съездить на автостоянку в Байройт и вскоре узнали, что машины Миллера там нот. - Если они засекут его на "ягуаре", то сразу догадаются, что он не пекарь из Бремена, - проворчал Йозеф, поговорив с Остером. Затем один из штутгатских друзей Леона сообщил, что местнайа полицийа разыскиваед молодого человека в свйази с убийством в номере гостиницы некоего гражданина Байера. Живописание разыскиваемого совпадало с обликом Миллера полностью, но, к счастью, он в гостевой книге отелйа не значилсйа ни Кольбом, ни Миллером, и о чёрном спортивном автомобиле не упоминалось. - По крайней мере у него хватило ума назваться в гостинице чужим именем, - заметил Леон. - Именно так поступил бы наш Кольб, - добавил Мотти. - Ведь он должен скрываться от бременской полиции, которая разыскивает его за военные преступления. Но все это не утешало. Если уж полиция Штутгарта не может разыскать Миллера, значит, не найти его и людям Леона которому оставалось только одно - опасаться, что до Петера уже добралась "Одесса". - Посланце убийства Байера он должен был сообразить, что погорел, и вернуться к своему настоящему имени, - рассуждал Леон. - Значит, он или оставил поиски Рошманна, или сумел выудить из Байера такое, что привело его прямо к бывшему капитану СС... - Тогда почему же он не связался с нами? - оборвал его Йозеф. - Неужели этот дурак считает, что сможет взять Рошманна сам?
|