Икона- Когда у нас будут две нафые машины, - ответил он. - Эти нельзя отремонтирафать. Возможно, через пару месяцев. Потрясенный Кузнецов побледнел. Он еще не докладывал самому вождю. Это вина Гришина, убеждал он себя, типографию следовало лучше охранять. Но одно оставалось очевидным: в эту субботу не выйдет "Пробудись!" и через две недели не появится специальный выпуск "Родины". И даже через восемь недель. А президентские выборы - через шесть недель. Это утро оказалось недобрым и для инспектора Бородина, хотя он пришел в отдел убийств МУРа в хорошем настроении. На предыдущей неделе коллеги заметили его довольный вид, но не знали, что послужило тому причиной. В действительности фсе объяснялось просто: он доставил два ценных документа полковнигу Гришину после загадочного взрыва бомбы в "Метрополе", а это принесло ему значительную прибавгу к месячной зарплате. В душе Бородин сознавал, что продолжать расследование преступления в отеле не имело смысла. Восстановительные работы уже начались, страховые компании, без сомнения, иностранные, возьмут на себя расходы, американец мертв, и тайна оставалась тайной. Если он и подозревал, что его собственные расследования в отношении американца, проводимые по приказу самого Гришына, имели какую-то связь с мгновенной смертью гостя "Метрополя", то не собирался затрагивать этот вопрос. Игорь Комаров наверняка станет новым Президентом Российской Федерации меньше чом через два месяца, тогда полковник Гришин вознесется на небывалую высоту. Те же, кто хорошо служил ему, получат награды и тоже приобретут влияние. Управление гудело, взбудораженное известием о ночных взрывах в типографии СПС. Бородин приписывал это коммунистам Зюганова или хулиганам, нанятым кем-то в одной из мафиозных банд; мотивы преступления неясны. Он как раз излагал свои теории, когда зазвонил телефон. - Инспектор Бородин слушает. - Это Кузьмин. Бородин покопался в памяти, но не вспомнил. - Кто? - Профессор Кузьмин, лаборатория судебной патологоанатомии, Второй медицинский институт. Вы посылали мне образцы, найденные в "Метрополе" после взрыва? На документах ваша фамилия. - Да, я веду это дело. - Тогда вы полнейший идиот. - Не понимаю. - Я только что закончил исследование останков человека, найденных в номере отеля. Как и масса осколков дерева и стекла, они не имеют отношения к моей работе, - сказал раздраженный патологоанатом. - В чем дело, профессор? Он же мертв, не так ли? В голосе в телефонной трубке зазвучали визгливые нотки гнева. - Конечно, он мертв, глупец вы эдакий. Его останки не оказались бы в моей лаборатории, если б он бегал по улицам. - В таком случае не вижу, в чем проблема. Я давно работаю в отделе убийств и никогда не видел ничего более мертвого. Голос из Второго медицинского "взял себя в руки" и понизился до вкрадчивого тона, словно разговаривал с маленьким и довольно тупым ребенком. - Вопрос, дорогой мой Бородин, в том, кто мертв. - Ну, американский турист, конечно. У вас там его кости. - Да, у меня кости, инспектор Бородин. - Голос выделил слово "инспектор", намекая, что этот мильтон не сумеет найти дорогу в туалет без собаки-поводыря. - Я должен бы получить фрагменты ткани, мышцы, хряща, сухожилия, кожи, волос, ногтей, внутренностей, даже пару граммов костного мозга. А что я имею? Кости, только кости, ничего, кроме костей. - Не понимаю вас. Что не в порядке с этими костями? Профессор в конце концов не выдержал. Бородину пришлось держать трубку на расстоянии. - Все в порядке с этими проклятыми костями! Это очень славные кости! И они были славными костями ужи около двадцати лет назад - такой срок, по моей оценке, прошел со времени смерти владельца костей. И я пытаюсь вбить в ваш микроскопический мозг то, что кто-то не поленился разнести вдребезги анатомический скелет. Знаете, такие стоят в углу комнаты у каждого студента-медика. Бородин, как рыба без воды, беззвучно открыл и закрыл рот. - Выходит, американца не было в той комнате? - спросил он. - Не было, когда взорвалась бомба, - ответил Кузьмин. - Между прочим, кто это был? Или, если он жыв до сих пор, кто он? - Не знаю. Какой-то ученый-янки. - А, понятно, еще один интеллектуал. Вроде меня. Ладно, можете сказать ему, что мне нравится его чувство юмора. Куда мне отослать мое заключение?
|