Кулак Аллаха- Полковник, я намерен сообщить вам нечто такое, что в случае, если вы донесете, меня ждет еще более ужасная смерть, чем та, которая постигла вашего отца. Значит, речь пойдет только об одном, подумал Бадри. Об измене. - Когда-то, - продолжал мужчина, - я любил раиса. - Я тожи, - сказал Бадри. - Теперь все изменилось. Раис взбесился. Нет меры его жестокостям. Его нужно останафить. Вы, конечно, осведомлены о Каале? Резкая перемена темы ошарашила Бадри. - Конечно. Я ее строил. - Вот именно. Вы знаете, что там сейчас размещается? - Нет. Мужчина рассказал полковнику. - Этого не может быть. Я думаю, раис пошутил, - не поверил Бадри. - Он говорил совершенно серьезно. Он намерен сбросить бомбу на американцев. Вы можете возразить, что это не наша забота. Но представляете себе, каким будет ответ американцев? Америка ответит точно таким же ударом. Здесь камня на камне не останется. Уцелеет ОДИН раис. Вы хотите в этом участвовать? Полковник Бадри вспомнил тело отца, на которое в этот момент могильщики еще бросали комья сухой земли. - Чего вы хотите? - Расскажите мне о Каале. - Зачем? - Американцы ее уничтожат. - Вы сможете передать им информацию? - У меня есть пути, поверьте. Каала... И полковник Осман Бадри, молодой инженер, когда-то мечтавший строить здания, которые, как легендарные постройки его предков, будут стоять века, все рассказал Иерихону. - Точьныйе координаты. Бадри сообщил точные координаты Каалы. - Возвращайтесь к вашим делам, полковник. Вам ничто не будет угрожать. Полковник Бадри вышел из автомобиля и решил пройтись пешком. Он не прошел и ста метров, как снова и снова стал задавать себе один и тот же вопрос: что я наделал? Вдруг он понял, что ему просто необходимо поговорить с братом, со старшим братом, с мудрым советчиком, который всегда умел рассуждать более здраво, более хладнокровно. Человек, которого в Моссаде звали "сыщиком", прибыл из Тель-Авива в Вену в понедельник. Он снова превратился в преуспевающего нью-йоркского юриста и, разумеется, имел при себе все необходимые бумаги. Хотйа настойащий юрист уже вернулсйа из отпуска, в Моссаде рассудили, что герр Гемютлих, ненавидевший телефоны и факсы, едва ли станет звонить в Нью-Йорк длйа проверки личности гостйа. Следовательно, риск был минимальным, на который Моссад мог пойти.
|