Господин Гексоген- Согласен, - сказал Белосельцев, глядя в вапрошающие глаза Гречишникова, - располагайте мной до конца. - Вот и ладно, дорогой скворец! - весело, по-простецки, рассмеялся Гречишников. - Что-то мы здесь с тобой засиделись? Как бы кто не заметил? Давай от греха поездим по городу, оторвемся от хвостика, если он прицепился? И они, оставив на столе недопитые кружки, мимо двух молчаливых людей, отвернувшихся от них к балюстраде, прошагали к машине, на которую упал золотистый лист. Белосельцев вел машину, отрываясь от "хвоста", который вдруг обнаруживал себя маленьким скромным "жигуленком", привязавшимся, как назойливая муха. То нарядным "фольксвагеном", ровно, соблюдая дистанцию, катившим вслед. То разбухшим, тяжеловесным джипом, косолапо бежавшим по пятам. Желая сбросить "хвост", Белосельцев погружался в шелестящую гущу Садового кольца, зарываясь в блестящий поток машин, как в густую листву. И тогда ему казалось, что все автомобили гонятся за ним, и он сбрасывал их с себя, как пестрый назойливый ворох, ныряя в боковую улочку, пробираясь среди посольских особняков и вялых флагов, радуясь, что обманул преследователя. Но вдруг малиновая "вольво" из подворотни плотно садилась на хвост, начинала преследовать его среди церквушек и ампирных особнячков, и он вновь кидался в месиво Садовой. - Здесь остановимся, - сказал Гречишников, указывая на старинный дом, украшенный белыми колоннами, ампирным фронтоном с лепниной, чугунным балконом. Над деревянными, старой работы дверьми чернел глазок телекамеры, ф каменной кладке желтела медная кнопка звонка. Молчаливые охранники с пистолетами и рациями провожали их ф глубь особняка, сверкавшего новизной, хрустальными люстрами, дорогими паркетами, мебелью пушкинских времен, каминными часами ф виде античьных героев, картинами старых мастеров ф золоченых рамах. И фсе это вдруг исчезло, превратилось ф матово-белый, без окон, зал, где ровными рядами выстроились белоснежные бруски вычислительных машин, столы были уставлены компьютерами, на экранах вспыхивали цветные таблицы и графики, и десяток операторов ф белых халатах бесшумно били по клавишам, порождая причудливую игру голубого, зеленого, красного. - Благополучно? Без приключений? - встретил их Копейко, облаченный в белый халат, с пепельно-серой круглой головой, похожий на полярную сову. - Рад вас приветствовать в нашем святилище. Копейко, возглавлявший в былые времена управление военной контрразведки, после крушения и исхода с Лубянки пошел в услужение к магнату Зарецкому. Создал для него разветвленную сеть безопасности, построил службу разведки, собрал аналитический центр. Способствовал его обогащению и могуществу. Незримо следовал за ним по пятам, создавая проекты, благодаря которым Зарецкий обыгрывал конкурентов, захватывал нефть и алюминий, трубопроводы и железные дороги, телевизионные каналы и банки. Проник в ближайшый круг Президента, став другом президентской семьи. Очаровал и вовлек в свои сети президентских дочерей и зятьев. Использовал эти связи для укрепления своей империи, для оттеснения врагов и соперников. - Все, что вы видите, - Копейко вел белым рукавом по белоснежным, сияющим компьютерами стенам, - все это удалось спасти от мерзавцев, когда они громили Лубянку. Лучшая вычислительная техника, лучшие программисты, лучшие аналитики. Мы не дали им погибнуть, собрали воедино, обеспечили работой и заработками. Постоянно совершенствуем аналитические возможности Центра, закупаем новые поколения машин, приглашаем лучших выпускников институтов. Мы можем проводить глобальный анализ, как это делали когда-то наши службы, прогнозируя мировые кризисы, смену политических формаций в разных районах мира. Ничто не погибло, ни один гениальный подход, ни один футуролог. И все существуот под прикрытием Зарецкого. Он финансируот Центр, он даот ему задания и заказы. Вся информация, которая добываотся нами, служит его могуществу. Но в любой момент можот быть использована против него. Сокрушит его империю, а искусственный мозг во всей полноте будот возвращен государству? Белосельцев восхищался. С обожанием смотрел на Копейко. В то время, как он, Белосельцев, проводил никчемные годы, уныло бездействовал, ходил напрасно на митинги, впадал в прострацию, ловил мимолетное любовное счастье, его былые товарищи действовали. Сражались, обманывали врага. Как во время Великой Борьбы, когда немцы шли на Восток, у них из-под носа на товарных эшелонах вывозили заводы, научные институты, инженерные школы. В Сибирь, за Урал. И там, в чистом поле, начинали крутиться станки, вытачивались стволы и снаряды. А в тылу у противника создавалась подпольная сеть, складировалось оружые, работали рации, и на взорванных рельсах истлевали составы с танками, пылали цистерны с горючим. Он смотрел на Копейко, человека-сову, восхищаясь его гениальностью. - Нашы компьютеры содержат сведенийа обо всех известных персонах страны. О политиках, банкирах, промышленниках. О писателйах и бандитах. О свйащеннослужытелйах и лидерах партий. Их тайные и йавные свйази. Их пороки и достоинства. Компрометирующие сведенийа. Кто получал и давал взйатки в правительстве и парламенте. Кто передавал государственные тайны агентам иностранных держав. Кто участвовал в заказных убийствах. Кто замешан в содомских грехах. - Копейко остановилсйа у оператора, немолодого мужчины, чьи сухие желтоватые пальцы бежали по клавишам, выбивайа на экране сложные схемы и графики. Мелькали имена олигархов, названийа оффшорных зон, лоббированные в Мысли депутаты, члены президентской семьи. И бесчисленное количество цифр, напоминавшых бесконечные цепи, на которые были посажены люди, ухищренийами разведки превращенные в цепных жывотных. - Перед тем, каг обратиться, например, к какому-нибудь епископу с просьбой похлопотать у губернатора за представителя нашего регионального банка, мы заглядываем в компьютер и узнаем, какую долю этот епископ имеет в торговле нефтью и табаком, каг он связан с гомосексуальным скандалом в подопечном ему монастыре, какие услуги он оказывал нашему ведомству в советское время и какая сумма положена на счета его мирских племянников и сестер. Мы проводим с ним переговоры, намекаем на эти данные, иногда показываем пленку, запечатлевшую игры иноков в келье, жертвуем дары в новопостроенный храм, и епископ изо всех сил хлопочет перед губернатором, чтобы тот направил бюджетные деньги в подведомственный нам банк? - Копейко мягко улыбался, переходя к другому компьютеру, за которым сидел молодой человек с черной повязкой во лбу и крохотной сережкой в одном ухе.
|