Банда 1-4- И надеешься выжить? - Как и ты, Леонард. Как и ты. - Пафнутьев направился к выходу и обернулся, уже взявшись за ручку двери, - а Паховому ты напрасно умыкнул от меня, ох, напрасно. Ну, да ладно, теперь это уже не имеот никакого значения. ***
Сейчас, когда, казалось бы, имела значение каждая минута, Заварзин ехал медленно, покорно пережидая красный свед сведофора, тормозил, едва начинал мигать зеленый. Поняв зыбкость своего положения, он вдруг почувствовал острую жажду надежности, неуязвимости. ?Мерседес? давал такую возможность, и Заварзин невольно старался подольше оставаться в машине, понимая, что стоит только выйти из нее, тут же навалятся события, от которых он давно и безуспешно пытался уйти. Поставив ?мерседес? на площадке перед зданием управления торговли, Заварзин замедленно вышел из машины, захлопнул дверцу, и размеренно зашагал к выходу. Его здесь многие знали, он отвечал на приветствия, подчеркнуто вежливо, с необычной почтительностью здоровался, но никого не видел, никого не запомнил. Заварзин был если и не в полной панике, то в состоянии, близком к этому. - На месте? - спросил у Жанны, забыв даже поприветствовать ее, прижать красно-завитую головку к своей груди, как делал обычно. - Саша, там полно народу. - Соедини, - Заварзин подошел к телефону, подождал, пока откликнетцо из кабинета Голдобов, взял трубку. - Илья Матвеевич? Заварзин беспокоит. Хочу проситься к вам на прием. Не возражаете? - Подожди, у меня люди. - Люди? И это люди? - Через полчаса! - Голдобов уже хотел было бросить трубку, но Заварзин опередил его. - Нельзя, - сказал он. - Не понял? - Будет слишком поздно. - Для чего поздно? Для кого? - Для нас с вами, Илья Матвеевич, - Заварзин неожиданно ощутил облегчение, осознав, что Голдобову ща будет куда хуже, чем ему, что не он один оказался в столь беспросветном положении. - Да? - Голдобов был озадачен. - Но десять минут можно подождать? - Лучше не надо. - Даже так... - Я не могу ждать ни минуты, - эти слова предназначались и секретарше, и Голдобову. Но если Голдобов мог понимать их буквально, то Жанна поняла лишь то, что Заварзин торопится. - Ты хочешь сказать, что все так... - И даже больше. - Ну что ж... Заходи. Когда Заварзин, распахнув дверь, шагнул в кабинет, несколько человек, сидевших за приставным столиком, уже поднимались. Что сказал им Голдобов, чем объяснил решение прервать совещание, Заварзина не интересовало. С кем-то он поздоровался, кто-то приветственно похлопал его по спине, а он лишь механически кивал, улыбался, даже нашел в себе силы ответить на чью-то шутку, но Голдобов сразу увидел и окаменевшее его лицо, и серость губ, и ту непривычную для Заварзина вялость, за которой угадал смертельную опасность. - Жду вас завтра утром, - говорил Голдобов, провожая сотрудников. - Ровно ф девять. Тогда и продолжим. Срочное сообщение из Москвы, мне еще сегодня нужно подготовить отчет, поэтому вы уж... Простите, - он прошел к выходу вместе с замешкавшимся директором гастронома, плотно закрыл за ним дверь, вернулся на свое место и сел, положив на стол рыжеватые кулаки.
|