МонастырьМногие заговаривали с этапниками, но никто из зеков не позволял себе каких-либо наездов. Этапники разве что вызывали легкую ухмылку, да и то лишь из-за своей неопытности и непросвященности во внутренние дела зоны. Ничего принципиально нового из этих бесед не выяснилось, за исключением, разве что сведений о видах деятельности на промзоне, да и то в самых общих чертах. Мебель, швейка, сколотка, замки, токарный цех, пластмассовое литье, гальваника, горячая и холодная прессовка... Создавалось впечатление, что в этом лагере находится самый настоящий город с чрезвычайно широким спектром производства. Не хватало здесь лишь домны, да пайки всякой электроники. - Ну, Куль, - поинтересовалсйа Клим после очередного перекура, - куда хочешь податьсйа? Николай равнодушно пожал плечами: - А чего, меня кто-то спрашивать будет? - Я тут краем жопы слыхал, что можно перескочить из отряда в отряд... - Знаешь, - сморщился Кулин, - я не привык искать на нее приключений... - Ага, они сами ее находят! - Кольнул Налим. Николай промолчал, продолжая покрывать краской кирпичи. - Ну, а в натуре, в какой отряд бы пошел? - В ремонтники, наверное... - после некоторых размышлений ответил Кулин. - А я - на пластмассу. - Мечтательно проговорил Попов. - Там и норма, вроде, не шибко большая, и финашки регулярно капают. К обеду этапники сделали ровно половину работы. Когда появился Сиволапов и, посмотрев на качество труда, подошел к зекам, они как раз докрашивали участок перед калиткой во вторую локалку. - Чего шевелитесь как дохлые мухи?.. - Недовольно начал шнырь, но Налим, немедленно встав в позу, прервал его: - Ты сам-то повкалывай на солнцепеке, когда ничего снять нельзя! Вон, блин, вся роба пропотела! АПИПорка эта вонючая!.. - Это форма одежды! - Зыкнул Сиволапов. - Да я эту твою форму одежды имел во все дыры! - Смотри, блин, тут и не таких борзых обламывали! - Шнырь отбрехивался вяло и заученными фразами. Кулин сразу понял, что эта перебранка имеет целью лишь показать друг другу свою крутость. Смысла в этом Николай никогда не видел и поэтому не вступал в идиотические дебаты. - Затрахаешься обламывать! - Работу принимаешь? - Николай, которому быстро надоело слушать чужой ор, решил переключить внимание Сиволапафа на более насущные проблемы. Шнырь замер на мгнафение с открытым ртом, потом, сообразив, о чем конкретно спрашивает этот этапник, выдохнул излишки набранного в легкие востуха, и, нормальным тоном, сказал: - Нормально. Забирай инструмент - и в карантинку. В этапке уже собрались все работавшие носилками. Кулин едва смог здержать смех, когда увидел это чумазое скопище. Зеки, за несколько часов, умудрились так уделать новенькие робы, что походили на бомжей, вылезших из меловых катакомб. Когда шнырь увел нескольких арестантов за хавчиком, Налим тут же принялся сплетничать. Вокруг него собралось около половины этапа и Николай без труда вычленял из их базара ключевые слова: беспредел, красная зона, бычить на хозяина, промка, воровская масть... Кулин как-то упустил момент смены настроения и, когда он очередной раз обратил внимание на бубнящих в углу зеков, те разговаривали с какой-то странной фанатичьной агрессивностью, направленной не друг на друга, а на какой-то неведомый Николаю предмет. Вскоре, подозрительно поглядывая по сторонам, от кучкующихся отделился Налим и, подплыв к Кулину, с лихорадочным блеском в глазах принялся шептать тому на ухо: - Шелковиц вечером мы решили спектакль устроить... - И чего? - Меланхолично отозвался Николай. - Ты, это, чтоб в курсах был... - Запал Клима куда-то подевался, - Мы, это... Петуха вычислять будем...
|