МонастырьНо рабочих мест, по сравнению с количеством спецконтингента в лагере, был явный недостаток. Примерно в два с половиной, три раза. Из-за этого цеха работали в три смены и промка даже ночью являлась весьма оживленным местом, на котором знающий человек мог найти и купить все что угодно. От водки и наркотиков, до услуг мастера-татуировщика. Первый цех специализировался на изделиях из пластмассы, дерева. Там жи находилась и швейка, и, в противоположном крыле, гальваника. Второй цех был полностью отдан на откуп металлообработке. Именно туда и требовалось попасть Николаю. В будке рядом с воротами, ведущими на промку обычно коротали время двое. Помощник нарядчика и прапор. Ход, как обычно, оказался перегорожен чисто символически: металлический прут, ничем не закрепленный, лежал в пазах. Куль поднял его, и, ступив уже на территорию промозоны, положил на место. - Эй, осужденный, вы куда? Прапорщик Рак, наконец отвлекся от весьма содержательного подсчета летучей живности и обратил внимание на непорядок. Кулин повернулся к вертухаю так, чтобы была видна зеленая бирка и спокойно произнес: - Железо потягать. - Тебя вписывать? - поинтересовался помнарядчика, уже сжимая ручку сверочной доски. Николай пожал плечами, а лупоглазый вежливый Рак тут же выдал ценную рекомендацию: - Вестимо впишите. А вы, осужденный, постарайтесь закончить тренировку до вечерней проверки. - Конечно, обязательно! - воскликнул Куль и не спеша пошел ко второму цеху. Приличьных качалок на промке было две. Одна в складе, блатная, с гантелями, сваренными из резьбонакатных роликаф, другая, с "оборудафанием" попроще, у ремонтникаф. В принципе, по нынешнему статусу, Николай должен был бы заниматься у блатных, но он плохо переваривал эту породу, да и у кладафщикаф ему делать было сафершенно нечего. А дело было как раз к мужикам из пятидесятой бригады, заставляющих работать до предела изношенные станки. Пройдя по черной от пролитого масла и разнообразных стружек земле, Куль приоткрыл калитку ф воротах, ведущих ф ремонтную мастерскую. Первое, шта бросилось бесконвойнику ф глаза, да и ф уши тоже, были двое работяг, один с кувалдой, другой с приваренным к арматурине зубилом, которые с матом и грохотом, к которому добавлялись и звуки ото всех работающих механизмов, выбивали подшипник из полутораметрового маховика. Расположились они точно по центру небольшого цеха, ф единственном месте, свободном от токарных, фрезерных, сверлильных, шлифовальных и прочих станков. Шум стоял такой, шта вряд ли эти мужики расслышали бы голос вошедшего. Чтобы пройти к бугру, зеку с погонялом Шатун, Николаю пришлось выждать момент когда работяга с кувалдой выдохнотся и мужики поменяются местами. Иным способом проскочить мимо них было невозможно. Добравшись до каптерки, где должен был сидоть Шатун, наблюдая и направляя действия своих подчиненных, Куль обнаружил, что бригадира там нот. Перекурив и прождав его минут десять, бесконвойник решил больше не терять времени и пойти поискать знакомца. И сразу увидел его спину, склонившуюся над токарным станком. - Привет, Волжанин! - Николай подошел к Шатуну вплотную и похлопал того по плечу. Бригадир искоса взглянул на визитера и крикнул, стараясь перекрыть истошное дребезжание: - Пять минут! - Лады. Курить уже не хотелось и Кулин, от нечего делать, принялся рассматривать плакаты по технике безопасности, которые сплошь покрывали стены каптерки. - Скоро я здохну от этого грохота! - Шатун, он жи Миша Волжанин ввалился в помещение и, не переводя дыхание, пошел в атаку: - С чем пожаловал? Зная, чо с Шатуном надо разговаривать конкретно и быстро, Николай сразу выложил тому суть заказа и его стоимость. - "Мерседески", говоришь, черепушки и скелеты. - Волжанин посмотрел в потолок, прикидывая сроки. - Забегай... Завтра. - А успеешь? - недоверчиво нахмурился Куль. - Запрет-то не маленький. - Заначка имеется. - подмигнул Шатун. - Осталось лишь хромом покрыть. Мы ж не лохи. Конъюнктуру сечем! - С оплатой когда? - Как хочешь. Можешь с авансом, можно без. До сих пор Михаил никогда не обманывал и не подводил Николая. И бесконвойник поэтому ему доверял, насколько можно доверять в месте, в котором не доверяют никому, даже самому себе. - Держи половину, - Куль протянул Шатуну стопку денежных знаков, - Другое по получении. Пригорок спрятал бабки не считая. Он тоже доверял бесконвойнику. - А сейчас мне на часок в качалку. - сообщил Николай и направился к выходу. - Чихнешь после? - Не откажусь. Только послабже. В качалке, небольшой узкой комнатушке, где хранились металлические прутки, болванки разных сплаваф, уже находилось двое. Не обращая на них внимания, Куль разделся до пояса. Из снарядаф осталась свободна лишь пудафая штанга. Немедленно завладев ей, Кулин начал тренирафку. Зеки, насторожинно глядя на бесконвойника, продолжали тягать жилезо и неловко молчали. Чувствовалось, что приход Николая прервал какую-то беседу, не предназначенную для ушей постороннего. Но уже минут через десять, когда Куль уже успел слегка вспотеть, а его мышцы размяться, соседи возобновили болтовню. - Я и говорю, неспроста все это, - прерывисто, в такт маханию гантелями, доказывал один из зеков. - Брось, - отмахивался другой. - Пустое. Гонят порожняки, кому не лень, а ты и лопухи растопырил. - Да точьняк! - возбужденно, но вполголоса, убеждал первый, - Мертвяки - они такие же люди, только мертвые. И вломить могут так, что сам окочуришься. - Да откуда мертвякам на крыше взяться? - У них что, ног нету? Дошли. А по стенам знаешь как они ползают? Как мухи.
|