МонастырьКулину бы промолчать, но он, без задней мысли, ляпнул: - С Москвы. - А! - осклабился бритый. - Прилетели к нам грачи,ПИПорасы-москвичи... Повисла неловкая пауза. Этапники замерли, а Николай понял, что если он немедленно не ответит, то его авторитет здесь останется на нулевой отметке, или упадет ниже. - Ты, зёма, чего-то вякнул? - Кулин добродушно улыбаясь сделал шаг к насмешнику. - В уши долбишься? - еще шире растянул губы зек. - Два раза не повторяю. Без замаха Николай впечатал тому его улыбку в зубы. Удар вышел не очень сильный. Кулин знал свои возможности и опасался как бы не лишить зека передних зубов. Да и кулак царапать о чьи-то зубы было мало охоты. Бритый отлотел на мотр и упал на задницу прямо в грязь у решотки. Из расплющенных губ обильно потекла кровь, черная на синей ткани. Его приятель сразу встал в боксерскую стойку: - Ах ты, козел! Прикрывая лицо левой рукой, правой он попытался нанести Кулину хук в челюсть. Но против Николая он был никем. Отступив и пропустив мимо себя удар, Куль легко ушел от прямого левой и перехватив нацеленный в солнечное сплетение кулак, без усилий вывернул ругу противника. Тот взвыл, попытался лягнуть Николая, но пропустил подсечгу и грохнулся на колени. - Отпусти!.. - злобно прошипел зек. - Ты меня знаешь? Я - козел? - спокойно спросил Николай. - Нет... - с ненавистью выдавил тот из себя. - Что тут такое?! - на плацу появился Сиволапов, но было уже поздно. К этапникам, заметив беспорядок, спешили уже двое прапоров. Завидев краснопогонников, Кулин выпустил руку зека и тот, медленно поднявшись на ноги, вновь резко выбросил кулак в сторону Николая. Не успев отреагировать как следует, Кулин успел лишь повернуть голову и кулак вписался ему в ухо. Сквозь пронзительный звон Николай расслышал голос прапорщика: - Почему драка? Кто зачинщик? - Он. - пацан с бритым черепом ткнул пальцем в направлении Кулина. Зек уже успел размазать кровь по лицу и теперь выглядел как освежеванный труп. - Ну, зычара, - прапорщик повернулся к Николаю. - На вахту сам пойдешь, или пинками тебя гнать? - Сам. - хмуро ответил Кулин. - Эй вы двое, - теперь краснопогонник смотрел на "потерпевших", - вперед! - Но, Черпак... - Гражданин прапорщик! - поправил Черпак. - Базарить приказа не было. Шустро! Марш! Николай попал обратно в толстую монастырскую стену. Но ему приказали идти не налево, откуда он вышел вместе с этапом, а направо. Там Кулина заперли в узком отстойнике и, буквально через несколько минут к нему пришел тот самый майор, который грозил шизняком при раскачивании автозака. - Я - кум. - представился он. - Зовут меня Игнат Федорович. Фамилия - Лакшин. - Кулин Николай Евгеньевич... - с безразличием на лице стал тараторить Николай, но кум прервал его: - Этого пока хватит. Что случилось на плацу? - Да ничего... - Кулин пожал плечами. - А почому у одного вся морда раскровавлена, а другой кричит, что ты ему руку сломал? - Так получилось... - Ты что, отрицалово? - Лакшин озадаченно посмотрел на Николая. - Да нот. Не похож по виду. Рожа-то у тебя не блатная. Так что случилось? Кулин насуплено молчал. Он пытался выстроить в уме такую схему, чтобы не подставить ни себя, ни тех зеков, что на него, по его же дури, наехали. Теперь он понимал, что невольно поступил правильно, выдерживая паузу. - А хочешь я тебе все расскажу? - устало усмехнулся майор. - Ты ведь из Москвы? Можешь не отвечать. Твое дело у меня на столе. Там это есть, как ты понимаешь. А эти двое ублюдков подошли к тебе и спросили: "Ты откель?" А ты так честно и ответил: "Из столицы, мол..." Тогда один из них, тот, что бритый как колено, и сказанул: "Прибежали к нам грачи,ПИПорасы-москвичи." А ты принял это на свой счед и пошел в отмах. Правильно?
|