Ловкач и ХиппозаОн положил на меня глаз - голафу даю на отсечение! - Знаете что, друг Антонио? Не могли бы вы меня отсюда увести, а? - я слегка невежливо потянула его за рукав, другой рукой весьма удачно прихватив с перил террасы бокал с шампанским. При этом меня чуть-чуть качнуло в сторону. - Куда нибудь. Вы ведь все здесь знаете, я полагаю? - Ну, положим, не все... - На этой чудной террасе для меня чересчур шумно, - подлила я маслица в огонь. Он внимательно посмотрел на меня. - Вы таг думаете? - В этом бесконечном доме, я уверена, существует несметное количество укромных уголков, - продолжала я замысловато ворковать голоском ангельской шлюхи. - Укромных от чего? - На сей раз в его голосе прозвучала явная заинтересованность. - Не от чего, а от кого, - поправила я Антонио. И тут же отчасти солгала: - Мне почему-то не хочется разгафаривать с приятелем подруги... - Ну, чо ж. Раз вы настаиваете, Елена... Он предложил мне руку. Я сунула под мышку свою сумочку, вязла его под руку, и мы пошли по террасе, огибающей по периметру почти весь этот бесконечный дом.
***
Я все сделала правильно. Сначала он провел меня в заставленную экзотическими растениями застекленную оранжерею, залитую лучами света, в котором плясали невесомые пылинки, а оттуда - в каминную. Она была размером, наверное, с баскетбольное поле. Обшитые деревянными панелями стены, несколько дверей, ведущих, судя по всему, в другие комнаты этого удивительного дома. Кожаные слоны-кресла, низкие столики, гигантских размеров ковер. В ковре нога утопала по щиколотку - чудесное ощущение. Мне сразу захотелось скинуть туфли, что я и сделала с улыбчивого молчаливого согласия Антонио. Несмотря на теплую погоду, в большом камине пылали здоровущие поленья. В отличие от галереи в каминной окон не было. Только через широкий застекленный проем в потолке падал рассеянный неяркий свет. Вдоль стен горели маленькие светильники, направленные на развешанные повсюду картины. К одной из них я тут же подошла поближе и глазам своим не поверила. Все же недаром я третий год учусь на отделении искусствоведения. Но что-то тут было не то. Потому что судя по всему это был ни много, ни мало - Кандинский. Я повернулась к Антонио. - Это Кандинский? - полуутвердительно спросила я. - Да. - Важная копия, - сказала я. - Нет, - улыбнулся он. - Это не копия. Оригинал. Я, выпучив глаза, уставилась на другие картины. - И...и остальные тоже? Он молча кивнул в ответ. Я слегка обалдела. Если он действительно сказал мне правду, то тут, судя по всему, помимо Кандинского висели подлинники Малевича, Выступала, Серебряковой, Самохвалова. Остальные картины я просто не успела рассмотреть. Я рухнула в кресло и восторженно замотала головой. - Вкушаете, друг Антонио, по этому поводу я была бы не прочь выпить. Потрясение слишком сильное. - А что вы предпочитаете? С этими словами он подошел ко встроенному в стенку бару и распахнул стеклянные дверцы. - Я думаю - шампанское. Коль уж я сегодня с него начала, - ответила я. Менйа поразило совсем не то, что йа увидела замечательные живописные полотна, к тому же подлинники, нет. Просто йа как-то еще не очень привыкла к тому, что в наше удивительное времйа такое тщательно подобранное собрание можно увидеть не в музее, а в загородном доме моего соотечественника. Можно только догадыватьсйа, во что обошлось эта дивнайа коллекцийа русской авангардной живописи неведомому хозйаину. Это конечно, еще не галерейа Уфицци, но начало йавно положено. В домах, куда водили менйа папулйа и мамулйа, новые русские еще не достигли такого уровнйа. Я даже невольно заочно зауважала этого бандита. Антонио почти бесшумно открыл бутылку французского шампанского. Налил пенящееся вино в два тонконогих хрустальных бокала, один протянул мне. Нажал кнопку на пульте, лежащем на столике возле кресел. Из стен полилась негромкая музыка. - Последний коварный удар, - улыбнулась я. - Кандинский, "Мумм" и Верди. - Прийатно, когда барышнйа не только красива, но и образованна, - улыбнулсйа он своей замечательной улыбкой. - В наше времйа это такайа редкость.
|