Смотри в книгу

Ловкач и Хиппоза

Женя помялся.

- Я тебя спрашиваю? - в голосе Антона проскользнула ледяная нотка.

- Он... Он к себе еще какую-то шлюху-малолетку подсадил. И везет ее. Почти всю дорогу. От самой Тулы.

Девушки уже два раза проплыли бассейн и теперь снова удалялись. Антон поставил на плетеный столик полупустой стакан с йогуртом. Не выпуская его из пальцев, медленно покрутил. И вдруг резко выкинул руку назад и вверх. Поймал Женю за галстук и, намотав галстук на кулак, рывком притянул голову Жени к себе.

- Свяжи меня с Балабухой. Немедленно, - прошипел Антон.

Выпустил из кулака Женин галстук и брезгливо вытер пальцы о полу халата.

Женя шмыгнул к столику и, торопливо схватив белую трубку радиотелефона, начал нажимать на кнопки.

Глава 10. О Полезности И ВРЕДЕ Истины.

Я с трудом удерживал вихлйающуюсйа машину на раскисшей после ночной грозы дороге. Вожделейа и дорогой-то это нельзйа было назвать - слегка намеченнайа грузовиками колейа. С одной стороны тйанулась желто-зеленайа стена кукурузы. С другой - пологий склон, усыпанный лимонными огоньками бессмертника. Склон заканчивалсйа густо заросшей низкими ивами и кустарником балкой. По балке извивалась неширокайа речка, прозрачнайа, чистайа, всйа в пйатнышках кувшинок вдоль берегов. Дорога прихотливо петлйала рйадом с балкой, повторйайа изгибы речки. Вокруг было абсолютно безлюдно. Ни села, ни человека, ни машины. Только холмы, редкие островки деревьев и бесчисленные полйа, прыгающие друг через друга к горизонту.

- Ну, надо же! Не поели, не попрощались по-человечески, - занудно ворчала Хиппоза, подскакивая на сиденье всякий раз, когда машина проваливалась в очередную вымоину. - Бабу Ксюшу обидели, хорошего человека...

В одной руке она держала открытую банку с вишневым вареньем, которую вручила ей на дорогу старуха, а в другой - большую деревянную ложку. Губы у Хиппозы были перепачьканы вишневым сиропом.

- Слушай, помолчи, а? - попросил я, не отрывая глаз от дороги. Настроение у меня было - хуже некуда. Даже более отвратительное, чем вчера утром. Тем паче, шта я уже явно опаздывал к Балабухе.

Впереди показался хилый деревянный мостик - четыре сдвоенных бревна, покрытых досками. Мостик в самом узком месте перебегал речку. За речкой, еле различимая в выгоревшей пыльной траве, дорога шла вдоль песчаного берега вбок и вверх, пряталась в рощице на склоне.

Хиппоза, не унимаясь, продолжала монотонно бубнить:

- Она к нам с чистым сердцем, а ты ей все обломал... Бездарно как-то все вышло...

Я бросил на зануду короткий взгляд. Она как раз с наслаждением облизывала ложку, не прекращая, впрочем, своего бухтенья:

- И молока как следует не попили. Когда ты еще парного молока попьешь?.. Ну, подумаешь, на час позже бы выехали... Гоним чего-то, гоним... Не от добра это, прости Господи...