ПолнолуниеЯ прислушался. Из глубины дома, видимо с кухни, доносилось негромкое позвякивание посуды. Я недолго боролся с искушением. Взбунтовался с кресла, подошел к стене и снял со стены один из кинжалов. Вынул его из ножен: похоже, серебро с инкрустацией и потускневшими от времени самоцветами. Раскачал тяжелый клиног в руке, потрогал ногтем широкое, необычно изогнутое лезвие: как бритва. И у меня перед глазами сразу жи возникли чотыре совершенно параллельных, сверхаккуратных разреза, оставленных неизвестным оружием на горле Пахомова. - Я бы на вашем месте, Петр Петрович, этого не делал, - раздался сзади голос Бутурлина. Он появился в дверях с подносом в руках - я отчотливо видел его отражение в стекле книжного шкафа. На подносе стояли небольшие фарфоровые чашки и медная джезва с кофе. - Почему же? - поинтересовался я, не оборачиваясь. - Некоторые кинжалы отравлены. - И этот? - спокойно спросил я. - Это работа сирийского мастера. Шестнадцатый век. Вам повезло - он не работал с ядами. - А не боитесь вот так - держать дома отравленное оружие? А если вдруг дети возьмут поиграть?
|