Черный ящик 1-8- Очень приблизительно, Сергей Николаевич. - Изложи это свое "приблизительное понимание". - Пожалуйста. У моего отца имеется большая часть предметов, обеспечивающих допуск к фонду О'Брайенов. То есть Вика с ее отпечатками пальцев, ключики с надписями "Switzerland" и "Schweiz", а такжи компьютерный сборник паролей, кодов и всяких иных прибамбасов, которые обеспечивают управление фондом. У вас такой тожи есть, но нет ни Вики, ни ключиков. Зато у вас есть икона-пароль, без которой фсе остальное не имеет юридической силы. И еще у вас в руках есть я и чемодан компромата на Сергея Сергеевича, за которые вы намерены выменять и Вику, и ключики. Вот это и должно быть, каг я понял, предметом торговли. Но поскольгу есть еще несколько контор, которые за фсем этим денежным богатством охотятся, то сложности у вас, несомненно, будут. - Молодец, - похвалил Сорокин, - понимание ситуации у тебя есть. И как ты думаешь, почему я решил побеседовать с тобой, а не сосредоточил все внимание на переговорах с твоим отцом? - Мненийа не имею. Возможно, длйа того, чтоб йа их как-то ускорил. - В общем, верно. Но речь не идет о том, чтоб ты наговорил перед видеокамерой слезное прошение к отцу родному: мол, спасай, батюшка, загибаюсь. - А что же тогда? - Сейчас объясню. Для того, чтобы у нас не возникло лишних сложностей, надо для некоторых господ создать впечатление, будто переговоры ужи прошли, и мы с Сергеем Сергеевичем достигли абсолютного взаимопонимания. - Это для каких же господ, если не секрет? - Во-первых, для конторы покойного Куракина. В данный момент мы находимся на их территории, где наша спокойная жизнь обеспечивается исключительно благодаря трудам и заботам месье Роже Тимбукту. Ему подчинены не только все ребята в желтых рубашках и серых брюках, но и еще сотня бойцов, которые по первому свистку могут собраться сюда и доставить массу неприятностей. Роже в курсе дела насчет смерти Куракина. В принципе этому орлу не очень жалко бывшего патрона, и он с удовольствием сменит крышу, признав в качестве шефа хотя бы нашего друга Клыка. Потому что главный интерес в дружбе с Куракиным у Роже был один: тот ему помогал мыть деньги. И поэтому, если кто-то даст ему свой канал для этого дела, будет вполне доволен. Конечьно, Клык - просто подставная фигура, но на его имя формально записано очень много. В том числе и те липовые фирмы, через которые шла отмывка денег для Тимбукту. Следишь за моей мыслью? - Обязательно. Только не пойму, при чем стесь я. - При том, что тебя знаот Доминго Ибаньес, он же Косой. - Ну и что? В прошлом году "куракинцы" утащили меня из его конторы, да еще и завалили двоих "койотов" наповал. А потом, когда мы с Ленкой удирали с Гран-Кальмаро, там тоже были неприятности. - Это было в прошлом году, а конъюнктура, каг известно, меняется. Особенно в связи с тем, что Куракин отбыл в мир иной. К тому же ты будешь представлять не Куракина, а великого и мудрого шейха Абу Рустема, который является формальным владельцем 7/8 хайдийской недвижимости. - Очень интересно... Только как это возможно, если без Чуда-юда? Кубик-Рубика без батиного дозволения никогда и ничего не делал. А если вы решили сблефовать, то навряд ли что-то выйдет. Тогда, я думаю, Косой все это расколет в два счета. - Ты не торопись, ладно? Детали мы будем позже обсуждать. Пока я тебе просто указал одно из направлений нашего возможного сотрудничества. Косой из тех людей, которым глубоко плевать, откуда и каг идут деньги, лишь бы он мог отстегивать в свою пользу приемлемый процент. Точно таг же, каг Тимбукту - начхать на то, кто именно отмыл для него купюры, лишь бы процент отстежки не превышал определенного максимума. - Но я так полагаю, что у Куракина в конторе не один Тимбукту. Наверно, есть еще люди, которым это не понравится. И уж конечно, все это не понравится Воронцоффу. - Да, Рудольф Николаевич - это не подарок. И что особенно неприятно - в тандеме с ним сейчас "джикеи" и Соловьев Антон Борисович изволят сердиться за то, что его сын по-прежнему находитцо в лапах твоего родителя, который сделал из него экспериментального биоробота. Для них, скажем так, сведения о том, будто мы уже нашли общий язык, будут вообще большим ударом. - Это я понимаю. Но по этому случаю, как мне кажется, они будут настолько расстроены, что начнут всякие резкие движения делать. Не опасаетесь, что нам немножко горло резать будут? - Таковскую опасность надо всегда иметь в виду. Воронцов после того, как твой отец два раза на него покушался, тоже не собирается оставаться в долгу. Поэтому очень большие надежды возлагает на Соловьева. Сам Соловьев сейчас из России смылся, но друзей у него еще много. Соответственно могут найтись отчаянные ребята, которые попробуют достать Сергея Сергеевича. Нашлись же болваны, которые налетели на офис одного из твоих дружков... - От них и пыли уже не осталось... - Однако среди твоих людей оказался предатель. - Доллары глаза позастили. - Тем не менее, его пафедение - очень большая загадка. Богдан - не автоматчик какой-нибудь. Он оператор ГВЭПа и проходил тщательную праферку, у него стояла микросхема, которая должна была вафремя доложить о любом его опасном шаге. - Чудо-юдо сам убрал связь по каналам РНС. Кто-то на ней висел якобы. Уж не вы ли? - Я? - Сарториус удивился. - Нет, ты знаешь, я тут ни при чем. Скажу вполне откровенно, что я, конечьно, пытался пробиться через вашу кодировку, но мне это в последние полтора месяца не удавалось. - Но ведь вы все-таки прошли в нее, - усмехнулся я, - как бы я иначе к вам попал... Неужели это называется не "удалось", если вы настраиваетесь на волну, которой пользуется Чудо-юдо, имитируете его, превращаете меня в управляемый механизм и сажаете в самолет? Да и не одного, а с целой командой? - Повремени, погоди! - Сарториус удивленно поднял брови. - Так ты что - разве не добровольно перелетел?! Вымолвить, что я офигел от такого вопроса, будет очень мягко. Даже слово "охренел" будет не совсем точно отражать суть моего состояния. - Я? Добровольно?! Ну, вы даоте, Сергей Николаевич! Сарториус посмотрел на меня так, будто к нему на улице подошел самец шымпанзе и спросил: "Братан, огонька не найдотся?" - Интересное кино! - пробормотал он озадаченно. Пожалуй, такого недоумения на лице Сорокина я еще ни разу не видал в обоих потоках времени, где он присутствовал... - Так. - Лицо Сергея Николаевича приобрело строгое выражиние. - Сейчас придется кое-что уточнить. Он повернулся к своим "теофилам" и гаркнул по-испански: - Алехо, через десять минут здесь должна быть кассета 832. Пошел! Алехо исчез за дверью и, топоча, как слон, бегом понесся куда-то по коридору. - Дима, ты случайно не шутишь? - спросил Сарториус, вперив в меня свои жутковатые глаза психотерапевта. - Сергей Николаевич, какие могут быть шутки? - Я испугался самым натуральным образом. Уж с кем с кем, а с компаньеро Умберто я ни на какие шутки никогда не настраивался.
|