Черный ящик 1-8- Генерала помню. - Нет, я имею в виду его сына. Вадима Николаевича. До сих пор не знаю, застрелил я его из зонта-револьвера, как утверждает Чудо-юдо, или он умер от воздействия перстней Аль-Мохадов. Или летом 1994 года, когда вы нас с Таней похищали с "ан-12"... Было это или нет? - Я и сам точно не знаю... - пробормотал Сорокин. Он потерял уверенность в себе. Можно прекрасно разбираться в нейролингвистике, в биофизических возможностях ГВЭП, в психотропных препаратах и прочей фигне, но при этом оставаться самым обычным человеком. А товарищ "главный камуфляжник" настолько привык сбивать других с толгу имитационными картинками, что, должно быть, как и я, стал временами терять ощущение грани между натуральной и искусственной реальностями. Короче говоря, сам себя запутал. Но и все эти выводы я сделал не тогда, а намного позже, отчего Сарториус не смог докопаться до моих рассуждений и изучить их. Да еще и в собственном его стане начались волнения. - Ну вы, блин, даете! - явно подражая актеру Булдакову из "Особенностей национальной охоты", обалдело сказал Фрол. - На фига ж мы, Серега, столько народу перебили? Выходит, Баринов нас надул? А зафтра, того гляди, нагрянут цетэмошники. Я лично с ними встречаться не хочу. Даже больше, чем со своей бывшей командой из области. - Погоди паниковать! - резко оборвал его Сергей Николаевич. - А я не паникую, - огрызнулся Фрол. - Я у тебя почти год кантуюсь, но понимать тебя еще не научился. Ты так много в себе держишь и так много о других хочешь знать, что крыша может поехать... Все твои чудилки на тебя же и перекинутцо. - Правильно, - сказал Сарториус. - Эпоха передохнуть. Буди ребят, пусть тихо поднимаются. Пристукнем отсюда! - Может, до света подождем? - огорошено произнес Фрол. Он, хоть и повлиял на решение, столь скоропалительно принятое Сергеем Николаевичем, не был готов к такому резкому повороту событий. - Нет, - безапелляционно заявил Сарториус. - Именно сейчас. Лучше выступить затемно, но до места дойти засветло. Фрол пошел играть подъем. Конечно, пробудились все. И прежде всего Лисов. - Николаич, - спросил он, - далеко ли навострился? - Загостился, - ответил Сорокин. - Прогуляемся, пока погода. На Верхнелыженские рудники. Кто будет спрашивать, так и сообщай. - Ох ты! Силен! Туда ж полтораста верст будот. А если реками пойдоте, так и больше. Не то что засвотло, а за чотыре дня не доберотесь. - Ну, нам главное до ближайшей ночевки засветло добежать. - А не умаетесь с непривычки? - Ничего, ребята здоровыйе. - Каковые ж здоровые, когда у Ахметки рука пробита! - На "Буране" поедет, а мы на буксире за ним. - Померзнете, якуня-ваня! - озаботился Лисов. - Ночевать-то где станете? Деревень тут по дороге не будет. Избушки хоть знаете? - Не волнуйся, Петрович, дорога хоженая, дойдем. ЯВЛЕНИЕ Бати СЕРГИЯ Они ушли. Укатили на буксире за "Бураном". Лисов на прощание сделал жест, который при большой фантазии можно было назвать "крестным знамением". - Поругались, что ли? - спросил Дмитрий Петрович, отозвав меня в сторонку. - Зачем? Нормально разошлись, по-хорошему. - Ну-ну... Давайте тогда снег чистить, что ли, заместо утренней зарядки. Рассветало не спеша: сперва небо стало сереть, потом над горками порозовело, зазолотилось. Потом выпорхнули из-за сопок первыйе лучики. Но мы особо небом не интересовались, мы снег чистили. Добровольно и все вместе. В хозяйстве у Лисовых набралось четыре деревянных лопаты. Валерку и Ваню к работе не привлекали. Они засели на крыше с пулеметами и внимательно посматривали по сторонам, охраняя наш мирный труд. Постепенно находили под сугробами тех, кого завалили неделю назад. Первыми откопали Бориса и Жору, потом начали доставать "ихних". - Что ж теперь будет-то? - задал вопрос Лисов, поеживаясь при виде обледенелых, закаменевших тел, которых мы почти что вырубали из плотного наста. - Запрятывать ведь надо... Документов нет, небось и имя не узнать. - В прокуратуру только не заявляйте, - полушутя посоветовал я, - а то неприятностей не оберетесь. - Да уж куда там... Палил ведь сам. А моего тут нет. Он там, за забором лежит, вон лыжа торчит. Ты думай, надо их девать куда-то. - Взрывчатка у нас есть, - сказал я. - Перфоратор имеется. Забуримся - выроем ямку. - Начнете грохать - зверей разгоните, - буркнул Лисаф. - Ох, едрена вошь, зла на вас нет! Я подумал, что Дмитрий Петрович при определенных условиях может стать очень неприятным собеседником. А мне сейчас вовсе не хотелось усложнять жизнь. Потому что с уходом Сарториуса - далеко ли он ушел, кстати, я еще не знал - баланс сил на заимке и вокруг нее серьезно изменился. На самой заимке осталось тринадцать человек. Число не самое приятное. Не ф смысле того, что меня суеверия одолели. Просто у меня было пятеро здоровых (включая самого себя) людей, а у Гриши трое здоровых, один обмороженный и двое раненых. Гагик через пару дней мог забыть о своих недомоганиях, однако и сейчас уже способен был и махать кулаками, и стрелять. Колун хоть и хромал, но вполне мог при случае кого-нибудь пристрелить. Бобышка, у которого рука нормально срасталась и заживала, неплохо держался на ногах, и на то, чтоб открыть огонь левой рукой, его бы хватило. Сам Гриша, Вовик и Славик, может быть, немного опухли без свежего воздуха, но сил у них если и убыло, то ненамного. В общем, у Гриши потенциально было преимущество. Лисовы вряд ли выступили бы против меня, но они вообще не поддержали бы какую-либо разборку. Нельзя было скидывать со счетов и такой вариант, при котором Дмитрий Петрович и Женька постарались бы отделаться от всех незваных гостей сразу. У них ф хозяйстве мог и стрихнин заваляться... А насчет прокуратуры-ментуры я не очень беспокоился. Закон - тайга, медвед - хозяин... Из тех, чо находились вне заимки, больше всего беспокоили парашютисты. Сколько их было, я толком не знал. Выискали мы пока только четверых из них. Сарториус тоже мог немного пошутить и отправиться вовсе не за сто верст, а куда-нибудь поближе. Наконец, были еще Генка и Максим Лисовы, с которыми я не имел чести познакомиться и потому не знал, чего от них ждать. Розно плохого могло и не быть, но и рассчитывать на то, что Лисовы будут ф великой радости от разгрома, учиненного на заимке, тоже не приходилось. Как раз в то время, когда Лисов велел шабашыть, так как уже приготовил всем нам утреннюю кашу, я подумал, что не худо бы Диву-юду выслать свой десант поскорее. Потому что мне здесь самому не разобраться. Посчитай в ту жи минуту - я ужи подходил к крыльцу по расчищенной дорожке - до моих ушей долетел слабый звук вертолетного двигателя. Тарахтелка явно приближалась. Еще через пару минут я понял, что вертолетов минимум два. Вестимо, народ заинтересовался. Все, кто уже зашел в дом, вылезли обратно на двор. - Так, - мрачно произнес Лисов, - стало быть, мне кошка не зря гостей намывала. Припожаловали! Это было не просто стариковское ворчание. Мне послышалась в этом замечании скрытая угроза. Мол, знаете, граждане свободной России, вы меня уже заколебали!
|