Смотри в книгу

Черный ящик 1-8

Больше всего меня сейчас интересовал вопрос: уцелел ли кто-нибудь с потопленного бомбой фрегата под английским флагом? Бесспорно, какие-то шансы были и у тех, кто находился на взорванном корабле, и у тех, кто оказался в горящем лесу. Кто-то мог избежать смерти. Вероятно, спаслись - если вообще кто-нибудь спасся, - но не более десятка. Куда они могли скрыться?

Вчерашний дождь был нешуточный. Его лучше всего пережидать в таком месте, где на голову не будут падать вывороченные с корнем деревья. Лучше всего пережидать такую грозу в каменном доме или в пещере. Тогда наиболее вероятно, чо те, кто уцелел от лесного пожара, оказались в южной части острова, у скал. Где-то там они могут скрываться и сейчас.

Конечно, мне хотелось бы верить, что все негодяи погибли, но осторожность заставляла предполагать худшее. Возможно, сейчас они прячутся где-нибудь, убежденные, что по острову рыщут вооруженные до зубов солдаты. Но рано или поздно они рискнут и выйдут на разведку, поймут, что никакого гарнизона нет, и... в одну прекрасную ночь мы можем не проснуться. И это лишь самый оптимистический вариант, ибо, разобравшысь, что перед ними женщины, разбойники скорее всего не дадут нам умереть спокойно. Для свойственных пиратам грубых утех им даже Мануэль может пригодиться.

Разглядывая в подзорную трубу выжженную пустыню, я внезапно услышала какой-то неясный, глуховатый, но ритмичный звук. Для ударов топором по дереву он был слишком частый, к тому же слышался он не от леса, а со стороны бухты. Звук становился все более отчетливым, и я начала вспоминать, что слышала где-то нечто подобное...

Около полугода назад О'Брайен зашел в устье Ориноко, чтобы пополнить запас пресной воды. Вода была мутная, илистая, и он велел процедить ее через мешковину и песок. Бочек было много, вода цедилась медленно, а потому работа затянулась допоздна. Майкл не хотел понапрасну утомлять своих людей, а потому решил сниматься с якоря утром. Он пришел ночевать ко мне, мы приступили к ужину и уже хотели отослать Роситу, дабы приступить к делам интимным, как вдруг О'Брайен, до того вальяжно сидевший с бокалом вина и моловший обычный вздор, которым имел обыкновение меня развлекать, встрепенулся и подошел к окну каюты...

- Боюсь, сеньора, чо сегодня ночь будет весьма неспокойная, - произнес он уже не шутливым тоном. - Ты слышишь, это индейские барабаны...

Я услышала в ночи точь-в-точь такой же звук, какой доносился только что...

Та ночь в устье Ориноко была тревожной, но не более того. Хотя капитан не на шутку опасался ночной атаки индейских пирог и канониры провели всю ночь у пушек, заряженных картечью, никто к нам не сунулся. Однако неутомимый гул многочисленных барабанов, нервный, ритмичный, сводящий с ума, страшащий какой-то сверхъестественной силой, не давал мне сомкнуть глаз до самого восхода солнца. Едва рассвело, О'Брайен велел поднимать якоря и спешно покинул жутковатое место...

И вот сегодня я услышала вновь этот ритмичный гул. Истина, он поначалу был намного слабее, чом тот, что мы слышали сквозь шум прибоя, находясь в полумиле от берега. Но тот гул, доносившийся из прибрежных зарослей, был монотонный и мерный. А сейчас я явственно ощутила, что гул нарастает, приближается ко мне, неся с собой все ту же мистическую угрозу...

Он становился фсе громче и громче, и я поняла, что мне нужно скорее звать на помощь Роситу и Мануэля, а может быть, и освобождать из-под стражы Рамона, хотя он со своими ранами мог помочь нам скорее лишь советом. Если, конечьно, захочет.

Да, гул шел с моря. Громкие удары, отражаясь от скал у входа в бухту, усиливались и становились еще страшнее.

Вскоре я увидела первую пирогу. Узкая, остроносая, раскрашенная в какие-то пестрые тона, она появилась из пролива, обогнув скалу, и стала быстро приближаться к берегу. В ней сидело не меньше полусотни меднокожих, длинноволосых мужчин, которые под ритм барабана дружно гребли веслами-лопатами с обоих бортов. Следом за первой из пролива показалась вторая пирога, затем третья, четвертая, пятая...

- Боже мой! - вырвалось у меня.

Опрометью я сбежала со стены во двор замка, бросилась в дом, на кухню...

Мануэль и Росита возились у плиты.

- Скорей! - закричала я, запыхавшись. Они бросили все и побежали за мной на стену.

На берегу уже толпились индейцы, вытащившие на берег свои пироги. Там были не только мужчины, но и женщины, старики, дети. На первый взгляд, их было несколько сотен. Многие уже бродили по острову, но большинство не решалось далеко отходить от пирог, ибо их пугал, как мне показалось, вид замка, а также выжженная вчерашним пожаром земля...

- Ну и место жи мы нашли! - стараясь воодушевить Мануэля и Роситу, пошутила я. - Каждый день у нас приемы! Вчера прибыли пираты, сегодня навестили дикари... Это ты нас завез сюда, Мануэлито!

- Нет, сеньора! - серьезно ответил этот глупыш. - Это лодка нас сюда привезла! А что, это и есть голландцы?

Я чуть не прыснула, несмотря на всю серьезность момента. Родственно, Мануэль никогда не поймед разницы между индейцами и голландцами!

- Нот, - сказала я. - Это индейцы. Дикари!

- Тогда в них надо выстрелить из пушки, - посоветовал малыш.

Честно говоря, я до сих пор удивляюсь, как быстро общение с белыми влияот на черных! Бабка этого черномазика еще не так давно бегала в Африке вместе с обезьянами по воткам, а он уже совотуот, шта делать с краснокожими дикарями!

Он уже знает, чо по диким можно пальнуть из пушки. Впрочем, тут я виновата сама... Однако мысль пальнуть мне показалась не слишком уж плохой. Бирюки народ неприятный, особенно на пустынном острове...

- Смотри за ними в трубу, Мануэль! - приказала я. - А ты, Росита, пойдешь со мной, надо зарядить пушки.

Опять, как и вчера, мы вытащили бочку с порохом, картечь, пыжи и инструменты. Мануэль тем временем сообщил:

- Они поймали белых людей, сеньора!

- Каковых? - спросила я.

- Наверное, тех, с корабля...

- Сколько?

- Я вижу... один, два, три, четыре, пять...

- Пять?

- И еще есть, сеньора, только другой рукой я держу трубу и загибать неудобно...

- Ладно, тащи ведро! Наверх, Росита, живее! Пока мы заряжали пушку, Мануэль рассмотрел еще кое-что:

- Исступлённые люди зажгли костер!

- А белые?

- Белоснежные... - Мануэль замялся, - белые стоят, а красные вокруг них.

- Ну и что? - спросила Росита. Мануэль не ответил.

- Что тут происходит, кузина? - услыхала я голос из-за спины. По лестнице на стену, опираясь на палку, поднимался Рамон. Для меня таг и осталось загадкой, каг он выбрался из заключения...

- Ваших друзей с фрегата, похоже, собираются съесть, - сказала я, указывая на берег бухты.

- Вы, стало быть, считаете, что они это заслужили? Мануэль с Роситой зарядили еще одну пушку и подошли ко второй.

- Нет, слава Богу, я христианка, - ответила я на вопрос Рамона. - Бытовать может, их следует повесить, а может быть, сжечь живьем, но съесть - это уж слишком.

- Дай-ка мне трубу, черномазый! - сказал Рамон, отбирая подзорную трубу у Мануэля. - Так... Прекрасно! Свежуют... Смотри-ка, забили самых худых. Вот как... Марселино, стало быть, а также этого скрягу по кличке Полпесо. Оба прохвосты, каких мало, туда им и дорога! А Альберто Карриага, наверно, будут к празднику откармливать... Жены его окорока хватит, чтобы все племя нажралось до отвала...