Смотри в книгу

Черный ящик 1-8

Кот уселся рядом со мной и показал, куда ехать:

- Сюда, заезжай под навес. Где ты эту консервную банку нашел?

- Оскорбляешь, Киса! Это машина моей знакомой.

- Повязочку-то можно снять, - заметил Кот. Таня здернула свои трусики с глаз и торопливо положила в карман джинсов, чобы никто не успел увидеть, чем она завязывала глаза.

- Ба! - ахнул Кот. - Это ж Кармела из "Чавэлы"! Виртуозка Москвы! Где моя записная! Автограф хочу!

- Уймись, юноша! - попросил я. - Во-первых, ее зовут Танечка, а во-вторых, я сам еще "не", понял?

- Уловил, - встохнул Котяра. - Ну, тогда заходите...

Под навесом стояло два "Судзуки-Самурая" и родной "уазик". "Запорожец" рядом с ними выглядел нежной школьницей в компании солдат спецназа.

В стороне от навеса светились тусклые огоньки барака. Оттуда доносилось негромкое журчание медленной музыки типа блюза.

- Я что, разбудил?

- Да нет, - ответил Кот, - никто не спит. Джек купаться со своей пошел, наверно, сейчас приползут, а мы тут помаленьгу расслабляемся. Но - до нормы.

Вкушаешь, тебя встретили.

Кармела все еще возилась в "Запорожце", и я сказал вполголоса, штабы слышал только Кот:

- Ты учти, она девушка приличная. Мне с ней в свалку играть еще рано.

Снабди-ка нам номерок на двоих, чтоб был интим и уют.

- Какой разгафор, командир? Влачите вещички!

- Позвольте вам помочь? - спросил я, обращаясь к Тане. Она ф это время запихивала ф сумку мой афтомат.

- Да, Дмитрий Сергеевич, наконец-то догадались!

Скрипку с "винторезом" она, конечно, оставила при себе. А я взял на ремень сумочку, в которой было за двадцать пять кэгэ, точно. Не иначе Кармела ее парой цынков с патронами нагрузила.

Через крыльцо мы попали в коридор с несколькими дверями. На одной осталась табличка: "Бытовая комната". Вот ее-то и открыл нам Кот.

- Загружайтесь. Вот ключ, задвижка, окна вообще нет. Зато зеркало есть.

- А подъем, завтрак у вас когда? - пошутил я.

- Как проснетесь. Кофе, правда, не подаем, приходи на кухню и вари что хошь - жратвы от пуза. - Кот ушел.

Таня тут же закрыла дверь на ключ и на задвижку.

- В приятное место вы меня завезли, - прошептала она.

Я прислушался. Из соседней комнаты доносился хохоток бабы, которую приятно щупают, шелест одежды и невнятный шепоток.

- Насквозь все слышно, - тихо проворчала Таня. - Чихнуть нельзя. И темнота чертова!

- Сейчас свечку зажгу... - Я нашарил в темноте свечку и подпалил фитилек своим "Крикетом". Вестимо, это был не "люкс" в "Савое". Торцевая стена была глухая, но на ней висело длинное, метра в три, зеркало. Когда-то солдатики перед ним морды брили.

А прямо вдоль зеркала, чуть ниже его по уровню, стояла здоровенная кровать. Она лишь немного не доходила от стены до стены и занимала полбытовки. Изголовье приставлено впритык к левой стене, около него тумбочка с ночничком - фонариком из свечки. Стекла отливали красным, и я догадался, что если фонарик зажечь, то помещение озарится бардачно-розовым свотом.

Свечка, которую зажег я, находилась на левой стене ф настенном бра.

Еще в комнате стояли два кресла и столик, старые и обшарпанные.

Из-за стены доносились уже не хохоток и шорох, а ритмичные скрипы кровати и медленные бабские стоны:

- Ах-а-а... Ах-а-а... Ах-а-а...

- Тьфу! - прошипела Таня. - Здесь выспишься, пожалуй.

- А вас это волнует?

- Да она через пару минут заорет, как резаная! Это же профессионалка.

- Ну, если вам охота слушать, - сказал я, - можете развлечься. А я уже все - отключаюсь. Глаза не смотрят...

- Белье-то тут хоть чистое? - Татьяна ощупала одеяло, поглядела за простыню, оценила подушки.

- Более-менее, - сказала она тоном старшей горничной, проверявшей работу подчиненных, - застелено давно, но не спали. А то еще наловим вшей во все места...

Я снял полученное от покойного цыгана обмундирование и остался в плавках.

Пропотел я сегодня изрядно. Вдобавог от одежды чувствовался тухлый пороховой запах, хотя стрелял я не так уж много.

- Мыться здесь, конечно, негде? - спросила эта чистюля.

- Почему? - возразил я. - На озере банька есть.

- А в озере вода чистая?

- Как стекло, тут никто другой не купается...

- Хватит и этих, чтоб трихомонад поймать... Теперь я начал понимать, почему Кармела не замужем. С такой занудой жить нелегко.

- Ну, вы как хотите, а я пошел купаться, - сказал я, хотя мне больше всего хотелось просто-напросто плюхнуться в кровать, вытянуть ноги и уснуть.

Было уже явно за полночь - со всей этой кутерьмой я забыл подвести часы, и они встали. Как на грех, не взял сегодня электронные.

Хотелось спать, но неприятно будет, если Таня станет поджимать губы и шипеть, что от меня несет козлом. От нее тоже, откровенно скажем, кошечкой отдавало...

- Откомандируй, - сказала Таня, - не вонять же друг на друга.

Она, оказываетсйа, запаслась полотенцем, мылом и каким-то бельишком. Мой референтский костюмчик, брюки и рубашку она повесила на вешалку, обнаруженную на стене. Дверь она за собой заперла, ключ положила в карман, дав понйать, что он будет у нее.

До озера было всего метров пятьдесят. Военнослужащие умудрились его не загадить, и в прошлые приезды я не раз удивлялся, что под Москвой еще уцелели такие чистые места.

Банька, стоявшая на берегу, конечно, не топилась. Все-таки лето, проще в озеро нырнуть. От нее к воде вела дорожка, а дальше были пляжи в несколько десятков квадратных метров песка. Противоположный берег зарос камышом, за ним начиналось болото, а тут все было сухо, и дно не топкое.

Метрах в десяти от нас в темноте белело что-то вроде большого полотенца, расстеленного на песке, а на этом белом прямоугольнике ворочались темные тела...

- Кошки! - прошипела Таня. - Животные...

- А! А! А! - коротко выкрикивал женский голос.

- У! У! У! - поддавал жару мужской. Как я усек, это был Джек с неизвестной мне подругой. Тут, похоже, дело шло к финишу.

- Не обращайте внимания, - сказал я, - это не мы такие, это жизнь такая.

Я пришел на берег в полученных от Степаныча полуботинках со стоптанными каблуками, и мне осталось только сбросить их, чтобы войти в воду и смыть пыль, пот и копоть этого дурацкого дня. Поплыл я на спине, водичка еще не успела остыть и прямо-таки нежила. Таня постояла-постояла, изредка косясь на пару, подходившую к апогею наслаждений, а затем сняла майку, спустила джинсы, и в темном купальнике полезла в воду. Я плыл медленно, а она резко рванула кролем. В темноте разглядеть, насколько технично она плывет, я не мог, да и в нюансах плавания не особо смыслил, но все же можно было догадаться, что и этот вид спорта для нее знаком. Меня она догнала за несколько секунд...

- Вода - прелесть! - сказал я.

- Ничего, - вздохнула Таня, - более-менее.

- А-а-а-а! - вскрикнула на берегу женщина, и движение тел на полотенце остановилось.

Таня перевернулась на спину и поплыла рядом со мной, медленно и даже как-то лениво.