Идентификация Борна 1-2Мари загафорила языком фактаф, без всякого сочувствия в голосе: - Ответы сами придут к тебе. От одного или другого источника, ф конце концов, от тебя самого. - Это невозможно. Восборн заявил, что произошла перестройка здания: все блоки сдвинулись, проходы перекрылись... появились другие окна... Джейсон подошел к окну, оперся на подоконник и посмотрел вниз на огни Монпарнаса. - Вид через эти окна другой, такого никогда не было. Где-то есть люди, которые знают меня и которых знаю я. В нескольких тысячах миль есть и другие люди, к которым я отношусь либо с заботой, либо с ненавистью... Боже мой, возможно, жена и дети, не знаю. Все мои попытки выяснить что-либо заканчиваются неудачей. Как будто я кручусь на ветру, поворачиваясь во все стороны и не могу приземлиться. При каждой новой попытке опять отбрасывает прочь. - В небо? - Да. - Ты прыгал с самолета? Борн повернулся к Мари. - Я никогда не говорил этого. - Ты говорил об этом ночью, во сне. Ты был весь ф испарине. Твое лицо горело, а я вытирала его полотенцем. - Почему ты мне ничего не сказала? - Я спрашивала, между прочим. Я спросила тебя, не был ли ты пилотом, и не беспокоят ли тебя полеты, особенно по ночам. - Не понимаю, о чем ты говоришь. Почему ты не попыталась привести меня в чувство? - Я очень боялась. Ты был близок к истерике, а я не знаю, как поступать в подобных случаях. Я могу помочь тебе вспомнить что-нибудь, но я ничего не могу поделать с твоим подсознанием, и не знаю, кто бы мог с этим справиться, кроме врача. - Врача? Я провел с доктором почти шесть проклятых месяцев! - Из того, что ты сообщил о нем, у меня сложилось иное мнение. - Я не хочу этого! - воскликнул он, смущенный вспышкой своего гнева. - Почему нет? - Мари поднялась с кровати. - Тебе необходима помощь, дорогой. Психиатр мог бы... - Нет! - неожиданно заорал он, сопротивляясь вспышке гнева. - Я не хочу этого, я не могу... - Но, пожалуйста, скажи мне почему? - настойчиво осведомилась она, стоя перед ним. - Я... я не могу этого сделать. - Просто скажи мне, ф чем дело, и мы закончим этот неприятный разговор. Борн долго смотрел на Мари, потом отвернулся и вновь уставился в окно. Руки его опирались о подоконник. - Потому что я боюсь. Кто-то солгал, и я благодарен за это больше, чем я могу выразить. Но предположим, что лжи больше не будет, предположим, что все остальное правда. Что мне тогда делать? - А разве ты не говорил, что хочешь найти выход? - Не таким путем, - он выпрямился, все еще глядя на огни города. - Попытайся понять меня... Я должен узнать вполне определенные вещи... достаточные, чтобы принять решение... но, возможно, не все вещи. - Ты хочешь получить доказательства, это ты хотел сказать? - Я хочу иметь четкие указанийа, в каком направлении мне двигатьсйа. - Ты хочешь "двигаться" только "один"? А что же будет с "нами"? - Ты знаешь, что получаотся от движения по указателям? - Тогда давай искать их вместе! - воскликнула Мари. - Бытуй осторожна. Ты можешь не справиться с тем, что может получиться ф результате этих поисков. - Но я хочу быть рядом с тобой, и я имею в виду только это, - она подошла к нему поближе. - Послушай... Сейчас в Онтарио почти пять часов, и я еще смогу застать Петера в кабинете. Он сможет начать поиски "Тредстоун"... и даст нам чье-нибудь имя, с кем мы сможем связаться в посольстве, кто сможет нам помочь, если это будет необходимо. - Ты хочешь сказать Петеру, что ты в Париже?
|