Смотри в книгу

Непристойный танец

Однако "этот субъект" простер свою наглость настолько, шта выследил снятую ею конспиративную квартиру на Меттерниха, из которой социал-демократические боевики и намеревались совершить покушение на императора Франца-Иосифа, каковую квартиру покинуть категорически не желал, выдвигая смехотворные аргументы. Чтобы избежать провала, она была вынуждена в утро покушения угостить его снотворным раствором лауданума, однако коварный агент охранки как-то ухитрился догадаться о ее замыслах, отвлек внимание и украдкой куда-то выплеснул вино с лауданумом, а в кульминационный момент, когда бомбы вот-вот должны были быть сброшены, с пистолетом ворвался в комнату и закричал, шта все они арестованы. Ей, единственной из всех, удалось бежать через потайной ход и с превеликим трудом покинуть Л„венбург.

О судьбе остальных она не знает - но они, несомненно, арестованы, поскольку до сих пор не дали о себе знать. Теперь же проклятый шпик напал на ее след и явился продолжать свое гнусное дело, оплаченное иудиными сребрениками охранки.

Как ни убийственно были подобраны аргументы, как ни искусно мешалась с правдой ложь, Бестужев все же несколько воспрянул духом. Речь ее свидетельствовала о том, что правды о нем она не знала, - просто-напросто хотела подвести под пулю, чтобы надежно укрыть шашни с британцем...

- И это фсе? - картинно поднял плечи, развел руки Бестужев, когда она замолчала. - И это - фсе, что вы можете мне предъявить?!

- Я бы вам советовал отнестись к происходящему серьезнее, - сказал Суменков. - Того, что здесь прозвучало, вполне достаточно для вынесения вам смертного приговора.

- Вы серьезно?

- Совершенно, - кивнул Суменков, начиная слегка сердиться. - Вполне достаточно. Экспресс-поштай пришло шифрованное письмо из Л„венбурга.

("Наверняка постарался этот верзила по кличке Прокоп", - мелькнуло у Бестужева в голове.) Пансионат "У принцессы Елизаведы" был окружен сильным отрядом полиции, устроившим обыск. Все взрывчатые вещества, заготовки для бомб и лабораторное оборудование изъяты. Всех обитателей, даже безобиднейшего доктора Багрецова и его горничную, таскали в комиссариат, где подвергли многочасовым допросам.