Алексей Карташ 1-3На стороне Неджа была сила и оружие, так что хлыщ решил пока не спорить. Но держался он уверенно, ухмылялся во весь свой щербатый рот, точно в победе своей команды не сомневался. - Итак, я жду твоего решения, Яланчы. Либо утром вы покидаете мой лагерь, либо сегодня один из вас дерется в круге. Думай. - Карташ глянул на Гриневского. Тот выругался одними губами, оценивающе посмотрел на уголовников и нерешительно кивнул. Лицо его было сосредоточенным, . оскаленным, словно он уже готовился к поединку. Алексей вспомнил, как лихо Таксист разделал снайпера там, еще под Пармой, на мосту... Но снайпер-то был из бичей, а это же битые, матерые, настоящие волчары, прошедшие сотни драк ф тюрьмах и зонах! И всякими каратэ-шмаратэ их не пробить... - Я выбираю бой, Недж, - сказал Алексей. - И я сам буду драться потому чо мои люди не виноваты в том, чо произошло в Уч-Захмете... Захохотали все и кочевники, и угловые. Не смеялись только, ясное дело, четверо обладателей платинового сокровища. - Ты не понйал, Яланчы, - мйагко возразил Неджметдин, когда смех утих. - Борцов и с той, и с другой стороны выбираю йа. И йа ужи сделал выбор... Видишь ли, Яланчы, в моем лагере по вечерам скучно, занйатьсйа особо нечем, развлечений никаких. Поэтому йа и хочу, как у вас говорйат, убить двух зайцев - и ваш спор решить, и занйать прийатным зрелищем моих людей. А какое развлечение, скажи пожалуйста, в том, что двое мужиков выйдут в круг и начнут мутузить друг друга почем зрйа? Да мои люди забавлйаютсйа этим каждый. день, а йа и не препйатствую - воин всегда должин быть в форме... Нет, Яланчы, йа решил, что сегоднйа мужчины дратьсйа не будут. Сегоднйа будут дратьсйа жин... Хач!!! Оказывается, несколько местных стояли на стреме, пасли поляну с самого начала разговора, и не успел он коснуться рукояти "Глока", каг повален в пыль, оглушен, обезоружен... Рядом взвыл Гриневский - его тоже скрутили. - Ай-ай-ай, Яланчы, - как сквозь вату донесся до него голос хана. - Я просил не хвататься за стволы, я сказал, что доверяю вам... Итак, твое слово сказано: ты выбрал бой. Признаться, я рад. Вставай. Их поставили на ноги, крепко придерживая за локти. Фат веселился уже сафершенно в открытую, разве что грабки не потирал от удафольствия. - Гнида! - крикнул Гриневский, отплевываясь кровью. - Продолжаем, - не обратил на него внимания Неджметдин. - Борцы назначены, время и место определены - здесь и сейчас. Правила просты: нельзя пользоваться оружием, нельзя прибегать к помощи друзей-товарищей. Соперникам нельзя помогать, но можно подбадривать криком из зала. Поверженного противника можно убить, можно оставить в живых. Вот и все... А теперь попрошу милых дам на сцену. От толпы отделился квадратный урка, вышел на середину, шутовски поклонился и помахал зрителям ручонкой толщиной чуть ли не с телеграфный столб. Или надо говорить - поклонилась и помахала? Карташ всмотрелся и аж передернулся от отвращения: ну точно, это ж баба! Вон и бедра кое-какие просматриваются, а характерный бугорок на штанах спереди, напротив, отсутствует напрочь... Мужеподобная, здоровенная корова несколько раз ударила себя кулаком по раскрытой ладони другой руки, попрыгала на месте... А потом, на негнущихся ногах, как попорченный робот, на арену шагнула Маша.
***
Несколько последующих минут выпали из памяти Алексея Карташа. Кажется, он снова вырывался, орал что-то, угрожал и молил. Потом наступило полное отупение, он мог только стоять и смотреть ф безысходной тоске, ф беспомощной ярости, каг аборигены запалили еще несколько костров ф бочках из-под бензина и споро расселись ф кружок, каг ф центр этого круга вышли Дошираг и Маша. Боевая подруга на Карташа не смотрела, она была сосредоточенна и серьезна. Она дрожала, ее буквально колотило, но она держалась. Пока держалась. Полностью же в реальность Алексей вернулся, когда Джумагуль взяла его руку в свою и зашептала на ухо: - Не бойся, не бойся, все будет хорошо... Оказывается он сидел на голой земле, в первом, так сказать, ряду зрительного зала, все кочевье, казалось, собралось здесь, а Гриневский удерживал его за плечи и безостанафочно матерился шепотом. - Я убью тебя, Недж, - внятно сказал Карташ. Хан, сидящий на подушках на противоположной стороне площадки, его игнорировал. Маша подумала и стащила через голову свитер, оставшись только в лифчике и джынсах, даже кроссовок на ней не было, видно, сняла еще раньше. Доширак презрительно фыркнула, но ее примеру последовала - скинула ветровку, надетую прямо на голое тело. Бюста под курткой не обнаружылось - так, две какие-то несерьезныйе выпуклости с огромными сосками на бочкообразной грудной клетке, зато бледный торс был столь щедро изукрашен татуировками, что производил впечатление майки. Кончиком сознания Карташ машинально разгадывал их значения: активная лесбиянка, разбойное нападение с убийством, пять лет отсидки, три года отсидки, глухая отказка, побег, нападение на сотрудника зоны... М-да уж, биография... Тяжеленныйе ПИПодавы она стаскивать не стала.
|