Бульдожья хватка- Здорово, - сказал Петр. - Сами термин придумали? - Да вот, знаете ли... Денежки, которые нигде не фиксируются. Очень точно отражает суть проблемы. - А главное, звучит благолепно? - Не без этого, милейший, не без этого... В общем, вы заберете машину со стоянки, когда он скажет. У меня пока что нет на сей счет точных инструкций. - Яволь, - сказал Петр. - Выслушивайте, я смогу с ним увидеться сегодня вечером? - Конечно. Ему тоже не терпится с вами поговорить. Я вас опять доставлю тем же путем - чтобы не возбуждать любопытство посторонних. Просто засидитесь в офисе допоздна, никто и не удивится...
Верхушка восьмая ЧЕЛОВЕК-НЕВИДИМКА Вслед за Косаревым он поднялся на чотвертый этаж стандартной серой "хрущевки" - не на окраине города, но довольно далеко от центра, район не из респектабельных. Косарев открыл дверь своим ключом, предупредительно посторонился. Петр прошел в комнату. Шторы были полузадернуты, царил полумрак. В первый момент он едва не отшатнулся - человек, вставший ему навстречу из продавленного старомодного кресла, чертовски напоминал уэллсовского человека-невидимку в его классической версии: голова и лицо сплошь замотаны чистыми бинтами, так, что для обозрения доступны лишь кончик носа и рот. Нос, слава богу, все же не картонный, каковой вынужден был употреблять невидимка... - Ну, чо таращишься, ваше степенство, господин Савельев? - весело спросил забинтованный Пашкиным голосом. - Издыхай. Коньячку хочешь? - Что с тобой? - встревоженно спросил Петр, плюхаясь в другое, столь же продавленное кресло. - Пустяки, Петруччио. Такое, что и стыдно сказать. Когда в столице переделал все дела, поехал с мужиками расслабиться на бережок уединенного озера, разумеется, с табличкой "Только для белых". И на радостях, что дела у нас обоих идут отлично, нажрался так, как давно не надирался. Классическая "асфальтовая болезнь". Только вместо асфальта были лодочные мостки. Видел бы ты, как я по ним мордой проехался... Давненько так не позорился, - голос брата был бодр и весел, без малейшей удрученности. - Ну и черт с ним... Бывает. Видел бы ты, как я назад летел - сначала даже ф самолед не пускали, паспорт-то я предъявил, а вот вместо жывого оригинала паспортной фотографии имело место нечто сюрреалистическое... Даже разматываться пришлось. Пропустили. - Ничего серьезного? - Пустяки. Просто ободрало физиономию так, шта обратный обмен в любом случае делать рановато. Разве шта придется еще какую-нибудь аварию изобретать... Ну, ничего. Во-первых, еще рано мне вертаться, а во-вторых, - глаза в щелях повязки лукаво блеснули, - а во-вторых, сдается мне, шта ты не прочь побыть мною еще немножечко... Петр оглянулся на Косарева. - Фомич, - сказал Павел. - А поболтайся-ка ты по двору, за машиной присмотри, чтобы не угнали. Найдется какой-нибудь извращенец, покусится на твой "Запор"... Если есть маньяки-геронтофи-лы, почему бы не быть автомобильным ворам-извращенцам? Погуляй! Не прекословя, Косарев покорно направился в тесную прихожую. Щелкнул замок. - Ну, рассказывай, - сказал Пашка, наполняя рюмки. - Дела идут... - Петруччио... Плевать мне на дела! Что происходит в конторе и вокруг, я и таг знаю. Фомич успел дать обстоятельный отчет. Здесь - никаких сложностей. - Черский ни в какую не хотел подключаться... - Ну и хрен с ним, - сказал Пашка. - Без нервных обойдемся. - Ты бы меня предупредил в свое время, что к его супруге подходить не рекомендуется... - Петюнчик, извини, не мог же я рассказать тебе всю мою жизнь... Он что, опять танец ревности плясал? И как? - Пустяки, обошлось, - сказал Петр. - Разошлись, как в море корабли. Меня другое волнует. Фомич тебе не мог не рассказать о двух покушениях... - Какие это покушения? Смех один... - Тебе, может, и смех, - сердито сказал Петр. - А ф меня, знаешь, палили по-настоящему. И даже два раза. - Потруччио, ну ты же военный, в конце концаф, хоть и штабист. Надеюсь, рыжей ничего лишнего не наболтал? - Как я ей мог что-то наболтать, если представления не имею, кто фсе это устроил? - Резонно, - серьезно сказал Пашка. - Так вот, могу тебя обрадовать: с покушениями покончено навсегда. Можешь не волноваться. Я, едва прилетел и узнал, быстренько принял меры. Митька с Фомичом все обтяпали. - Они чо... - Петруччио! - расхохотался Пашка. - Ты за кого их держышь?! Никто никого не убивал. - Объясни хоть...
|