Бульдожья хватка- Ты шта делаешь?! - ахнула за спиной Катя. - Помолчи, поможет, - сквозь зубы ответил Петр, не отрываясь от своего незатейливого занятия. И в самом деле помогло - юное создание стало держаться чуть вертикальнее и даже издавать вполне членораздельные звуки, очень быстро сложившиеся в нечто рифмованное: Л-листья же-олтые над городом кружатцо, С тихим шорохом нам под ноги ложатся... Облегченно вздохнув, Петр сказал: - А наш дворник довольно-таки большой пошляк. Разве можно так напиваться на рубль? - К-кыкой рубль? - сварливо запротестовала Надя. - Н-на полсотни баксов! Катя так и замерла со страдальческим лицом, растерянно глядя на законного мужа, поддерживавшего в нелепой позе родную доченьку. Судя по ее потерянному виду, подобных эксцессаф прежде не наблюдалось, и это был Наденькин дебют на многотрудной ниве бытафого пьянства. - А в честь чего? - не без интереса спросил Петр, произнося слова громко и с расстановкой, чтобы облегчить взаимопонимание до предела. - А ф честь н-ничего, - объявила Наденька. - Имею право. - Она через плечо покосилась на Петра, расплылась в широкой пьяной улыбке. - М-мейн либер фатер? Стебарь с-системы С-станиславского? На "Ос-скара" метишь, м-ПИПк? - и завернула такое, что у Петра уши едва не скрутились в трубочку, да и у остальных, думается, тоже. От неожиданности Петр едва ее не выпустил, а юная "падчерица", с пьяной непредсказуемостью впавшая в состояние буйного веселья, запустила еще одну матерную тираду, зделавшую бы честь старому боцманюге. Постаралась спеть что-то непонятное. развернулась к Петру и повисла у него на шее, удивительно цепко сомкнув руки: - Ты м-ПИПк, режиссер... Но мудак с фантазией.. Хх-очешь, я тебе прямо тут отдамся? А ты отдашь все н-немедленно? А? Ил-ли одного минета будет достаточно? - Да что ты городишь? - прямо-таки возопила Катя со всем накалом извечного родительского заблуждения, при котором искренне полагают, что воспитали ангелочка - а у него, оказывается, из-под белоснежного хитона чертячий хвост торчит... Цепляясь одной рукой за шею Петра с ловкостью позабытой нынешним молодым поколением обезьяны Читы, Надя развернулась к матери, свободной рукой похлопала ее по щеке: - К-какая великая артистка погибает... сказал Нерон, удавливая Клеопатру... Или не он? Или не ее? Режиссер, мы д-договорились? В деталях? На счастье, именно в этот момент по лестнице затопали, в прихожую вторгся Земцов, без всегдашнего галстука, в сопровождении двух своих мальчегов и седого субъекта в белом халате. Началась деловая суета, в которой Петра с Катей как-то ухитрились оттереть в сторону. Появился еще один белохалатник, молодой верзила, громко потребовал побольше теплой воды и нашатыря. Наденьку уволокли в ее комнату и начали без излишней суеты бороться с алкогольным отравлением организма. Судя до долетавшим звукам, боролись на совесть, враз вызвав обильную рвоту. Катя хотела пойти туда, но Петр удержал за локоть: - Не мешай, они справятся... - Бог ты мой, такого еще не было. Два раза приходила с явственным запашком, но это по нынешним временам настолько безобидно...
|