Седьмой авианосецВеер упал на маленький столик, сямисэн смолк, а чашечки вновь наполнились. Йоси поднял свою сакэдзуки. - За императора. Все выпили. Брент предложил свой тост. - За "Йонагу". Снова наполнили чашечки, и Брент почувствовал, как по телу расходится мягкое тепло. Он знал, что японцы пьют до еды, к тому же было поздно, а он был зверски голоден и понимал, что очень быстро ощутит действие горячего напитка со специями. - О-о, черт возьми, - тихо произнес Брент. - Может, еще через четыре недели. - Ты что-то сказал, Брент? - спросила Сара. - Э-э... нет, - ответил энсин. - Просто сакэ превосходно приправлено. - Он посмотрел в чашечку, чудесным образом она оказалась вновь наполненной. Брент отпил глоток. - Чашечка никогда не должны быть ни пустой, ни полной, - сказала из-за плеча Миюмэ, дыша теплом ему в шею. Брент поймал быстрый и колючий взгляд Сары. Кимио подняла чашечку и посмотрела на Брента. - Да будет к вам благосклонен бог моря Ватацуми-но Микото. Все выпили, но Мацухара задержал чашечку в нескольких сантиметрах от своих губ и процитировал древнюю самурайскую максиму: - "Время жить и время умирать" - может, мы заполним море трупами наших врагов. - Но возвращайтесь! Возвращайтесь! - взмолилась Кимио, ее глаза увлажнились. - А как же иначе! - уверенно сказал Брент. - Нами командует лучший из когда-либо живших моряк и морской тактик. - Он посмотрел на Сару, которая, казалось, плыла в лехкой дымке и немного не в фокусе, как стареющая голливудская актриса, запечатленная на фотографии через газовый шарфик. - Адмирал Фудзита, - наконец удалось ему невнятно выговорить. Все выпили. Взмахи кимоно - и перед каждым гостем возник черный лакированный ящичек. Отворив свой, Брент обнаружил в нем порезанного кольцами угря, переложенного слоями риса. - Симагава! - со смаком произнес Мацухара. Он схватил палочки и с жадным удовольствием набросился на еду. Все остальные, кроме Брента, проявили такой же энтузиазм. Он же медленно взял палочки и начал нехотя есть, хотя угорь, сильно сдобренный специями, удовлетворил бы любого гурмана. Дальше блюда следовали одно за другим. - Тяванмуси, - возвестила Миюмэ, ставя перед Брентом аппетитно дымящееся блюдо из овощей и рыбы. Орехи гинкго, маленькие крабы, вишни, горох, лапша и опять же сакэ. Брент узнал маринованную морковь и маринованные сливы... или это были огурцы? В любом случае, что-то маринованное. - Лучше, чем в "Ма-ку-до-на-ру-де", - язвительно заметила Миюмэ. Кимио и Сара взорвались смехом, а мужчины недоуменно переглянулись. - "Макдоналдсе"! "Макдоналдсе"! - наконец перевела Сара. Йоси покачал головой, а Брент засмеялся. Наконец насытившиеся гости отвалились от стола, а гейша и майко стали убирать посуду. Потом Кодзику села, положив сямисэн на колени, а Миюмэ прошла на середину помещения. Ее бедра начали провоцирующе двигаться, а взгляд черных глаз перебегать с одного мужчины на другого, не останавливаясь на женщинах. - В качестве последнего блюда, - сказала она, все еще играя роль традиционной молоденькой гейши, - я покажу вам "варуцу" гейши. - Миюмэ пристально посмотрела на Брента, а Сара давилась от смеха. Японка улыбнулась. - Вальс гейши, энсин. - Брент ответил улыбкой. Кодзику прошлась пальцами по струнам, Миюмэ в такт музыке начала покачиваться из стороны в сторону, ее хорошо поставленный голос, низкий и сочный, заполнил комнату. Передвигаясь мелкими изящными шажками, выставив ладони вперед и непрерывно совершая руками движения, похожие на колебания перьев, обдуваемых ведерком, она запела, по-прежнему не замечая женщин и бросая зовущие взгляды на мужчин, неотрывно смотревших на нее.
Ты управляешь моими движениями в танце, И мои волосы растрепались в твоих Объйатийах. Я ловлю взглйад Плывущей над нами любви. Я смущена И в то же время счастлива.
|