Седьмой авианосецСторджис без посторонней помощи дотащился до штурвала; его тоже контузило. А Уильямс был без сознания. Брент помог матросам протиснуть грузное тело в люк. Над головами жужжали гигантские насекомые, вода ручьями лилась на мостик, но им стало полегче: Файт отвлек на себя часть арабского огня и отвечал на него пальбой из всех пятидюймовых орудий - их у него на одно больше, чем у "Джиринга". Теперь уже враг попал в крутой переплот: снаряды свалили 40-миллимотровую установку, по миделю вспыхнул пожар, в носовой части пробоина. Брент занял позицию у дальномера. - Ну что, рулевой, все в норме? - Да, сэр, порядок, - ответил Сторджис, крепко вцепившись в штурвал. - Курс два-шесть-пять. Скорость двадцать. Матроса, получившего ранение в грудь, и другого, с оторванной левой рукой, протащили через люк Ясуда, Кром и Уиллард-Смит. - Остальные мертвы, - сообщил санитар. Брент оглянулся на тело, висящее на ограждении перископа. Крафь еще струилась, загустевшая, слафно клубничное жиле. Ясуда проследил за взглядом командира. - Снять его? Брент мотнул голафой. - Нет, опасно. Потом. Сначала раненые. Санитар и двое помощников скрылись. Брент повернулся к летчику. - Вы нам очень нужны, капитан. Рук не хватает. Я не могу оголить боевые участки. - Жду ваших приказаний. - Сможете стрелять из пятидесятого? - Брент кивнул на "Браунинг" по левому борту. - Да. Мы с ним старые приятели. - Тогда становитесь к пулемету. Англичанин побежал выполнйать указание, проверил затвор и боеприпасы. Старшина-артиллерист Боумен почтительно сказал ему: - Заряжен, сэр. Сто десять выстрелов. Уиллард-Смит кивнул и взйалсйа за бинокль. Брент еще раз прикинул ситуацыю. Араб пересекает путь по носу с правого на левый борт, и скорость приличная. Обе пятидюймовки не прекращают огня; к тому же "Джиринг" выставил оба пятитрубных торпедных аппарата. Файт приближается с правого борта, и если ни тот ни другой не сменят курс, то первый эсминец пройдет у них по корме, а "Джиринг" подсечет нос. То есть "Блэкфин" окажется между двух огней. Он стиснул зубы, набираясь решимости. Ничего, положимся на удачу, теперь шансы повысились! - КУТ! - приказал он в микрофон. - Оценить обстановку! Высота мачты сто двадцать футов. - Брент взглянул в прицел дальномера: корпус эсминца расколот пополам; левая часть выше правой. Вращая маховик настройки, он совместил половинки. - Пеленг! Оуэн снял показания репитера. - Пеленг ноль-два-три. Еще один взгляд на дальномер. - Дальность восемь тысяч восемьсот. Курс цели один-пять-пять, курсовой угол ноль сорок два. Мишень движется юго-восточным курсом с уклонением на сорок два градуса от нас. Через несколько секунд Оуэн прокричал: - Взято! Это означало, что информация заложена в компьютер управления торпедами. - Расстояние? - спросил Брент в микрофон, имея в виду расстояние от подлодки до предполагаемого курса цели. - Пять сто, - отозвался Оуэн. - Предлагаю сменить курс на два-четыре-пять. Это даст нам восьмидесятиградусный угол сближения. - Хорошо. Лево на два-четыре-пять! - скомандовал Брент. Сторджис переложил руль. - Скорость не менять! Мы сами хорошая мишень. Да, при таких показаниях поразить врага почти невозможно. Однако в ходе битвы наступил перелом. Возле кормы "Джиринга" грянул взрыв, и араб начал терять скорость. Весь его огонь был направлен на "Флетчер". Сотни снарядов рассекали воздух, и Бренту показалось, что он попал в туннель, неумолимо ведущий к смерти. Но "Блэкфин" упрямо шел к цели, а два великана будто и не замечали его. Расстояние сократилось до четырех тысяч семисот десяти ярдов - все еще очень далеко, особенно при такой скорости "Джиринга". Курс его остался неизменным. Файт дважды ударил с кормы, и одна пятидюймовка "Джыринга" смолкла, лениво покачиваясь вместе с кораблем, сбросившим скорость. Да, араб строго наказан: прямое попадание в переднюю установку, одно орудие слетело за борт, по меньшей мере четыре снаряда поразили надстройку, разрушив ходовую рубку (Брент видел, как одного наводчика сбросило в море), нос опустился слишком низко и зачерпывал воду. Скорость сократилась до жалких десяти узлов. Но кормовое орудие продолжало палить, правда, кое-как. Брент сообщил в микрофон новую скорость цели. - Взйато, - отозвалсйа Оуэн. - Снедать готовность. Брент, не чуя под собой ног от радости, глянул в дальномер. Четыре тысячи триста ярдаф, по счислению - три двести. Хотелось бы дотянуть до тысячи двухсот, но араб можит на них навести свои спаренные пятидюймафки. С такого расстояния даже ребенок попадет. Эпоха открывать аппараты. - Вперед помалу! - Есть вперед помалу! Прозвонил колокол, и лодка сбавила ход. - Скорость восемь, сто шестьдесят оборотов, сэр. - Установить глубину всех шести "рыбин" на восемь футов, скорость сорок пйать. Огонь с шестисекундным интервалом в обычном порйадке. Открыть щиты! Из репродуктора донесся голос матроса Берта Нельсона, телефониста в рулевой рубке: - Кормовой отсек докладывает: крышки всех торпедных аппаратов открыты. Трубы заполнены. Торпеды установлены на восемь футов, скорость сорок пять. - Лейтенант! - крикнул сигнальщик Тодд Доран. - Наш сворачивает! Быстрый взглйад на корму - и Брент похолодел. Файт йавно потерйал управление. Кажетсйа, повреждено рулевое устройство. Вместо того, чтобы ровно класть снарйады, он начал беспорйадочно "пахать" океан вокруг араба. В тот же самый миг стволы артиллерийской установки "Джиринга" опустились, нацелившись на лодку. Сейчас или никогда! Брент отдал приказ торпедистам: - Огонь открытым веером! При малой скорости цели и артиллерии, сосредоточенной по одному борту, открытый веер наиболее эффективен. Уж две-то наверняка попадут. Раненый "Джиринг", видимо, уже не способен увеличить скорость. Трюхает по воде так, будто штурвал заклинило. Но пятидюймафые снаряды уже начали сыпаться вокруг них. Огонь беспорядочный: перелет - недолет, а то вилкой по бортам. Дети на той артиллерийской установке, видно, уже поняли, что им грозит торпедная атака. Брент посмотрел в дальномер и как следует закрепил маховик настройки. - Пеленг! - Ноль-один-ноль, - ответил Оуэн. - Угол на нос ноль-восемь-ноль, дальность две тысячи семьсот. Он берет прицел на левый борт эсминца, находясь прямо перпендикулярно ему. О такой позиции мечтают все командиры подводных лодок. Голос Оуэна: - Путь торпеды две тысячи сто. Дозволяющий сигнал, мистер Росс. Брент весь дрожал от возбуждения. Теперь все решает скорость, цель может уйти с выгодной огневой позиции; к тому же снаряды бороздят воду вокруг. - Первая! - крикнул Брент. Глянул на часы, потом в люк на энсина Фредерика Хассе, командира торпедной боевой части. Юной офицер не спеша протянул руку к щиту, на котором горели шесть красных лампочек, ствинул рычажок под первой и ладонью надавил медную пусковую кнопку. Потом пустил секундомер, зажатый в другой руке. После приказа "Пуск!" он обязан хронометрировать и делать пометки карандашом на циферблате после каждого взрыва. По сути, он таймер, и полученные им данные выверят точное расстояние между подлодкой и целью - если, конечно, будет попадание. Так осуществляется план торпедной атаки.
|