Седьмой авианосец- Идем на шестнадцати, курс ноль-три-ноль. Четыре главных дизеля работают на трехстах двадцати оборотах. Ветер северо-западный, два балла. Умеренная зыбь. Рации, передатчик системы "свой-чужой" и радар вышли из строя. Сонар действует. Опознавательные огни включены. - Он вытянул руку по направлению к сигнальному прожектору в кормовой части мостика. - FM-10 до сих пор не наладили, так что Файту придется обойтись световыми сигналами. Его позывные "Альфа, Альфа", наш отзыв "Зулу, Оскар". - "Зулу, Оскар", - повторил Брент. - Осмыслил, сэр. - Так или иначе, когда он появится, я буду на мостике. Но на всякий случай подготафьте сигнальщика. Не хотелось бы, чтоб командир родного эсминца сдул нас с воды. Брента опйать кольнула обида: в тоне он уловил некое назидание, однако выдавил из себйа почтительное: - Повинуюсь, сэр. - Мы тащим семьдесят тонн воды в балластной цистерне, - продолжал Уильямс, - но насосы пока справляются. Я не стал затоплять вторую цистерну - и так уж зарываемся носом. Крен выравниваем за счет второй и четвертой дифферентных цистерн. Ваш помощник - энсин Бэттл отвечает за пост погружиния. Двадцатиммилиметровки в боевой готовности, пятидесятый калибр заряжин и поставлен на предохранитель. В случае тревоги до прибытия расчетов к пулеметам станут впередсмотрящие. Вопросы есть? - Солнце? Смена курса? - Я поговорю с Каденбахом и по системе оповещения передам вам точное время заката. Смены курса за время вашего дежурства не предвижу, но после вечерних астрономических наблюдений штурман даст вам знать. - Он кивнул на микрофон, подвешенный к ветрозащитному экрану. - Его уже починили - большое удобство для голосовых связок. При сильном волнении закрыть и задраить люк. Брент ужи с трудом обуздывал раздражиние. Есть жи постоянно действующая инструкция: люки задраиваются только по особому приказу командира. К чему повторять прописные истины. И фсе-таки Брент по форме отрапортовал: - Снедать задраить люк при сильном волнении моря или поступлении особого приказа. - Хорошо! Пост стал. - Пост принял, командир. - Мостик! - послышался в репродукторе голос Крома. - Здесь мостик! - Уильямс нагнулся над микрофоном. - "Свой-чужой" работает, сэр. - Слава Богу! - облегченно вздохнул Уильямс. - Уже легче, старпом. Вожделея бы от наших можно не ждать сюрприза. - Важная новость, сэр. По стальным ступеням загрохотали ботинки; из рулевой рубки поднималась смена. Через минуту Уильямса не было на мостике. Брент подошел к ограждению и стал смотреть на нос лодки. Тем временем к штурвалу встал старший матрос Джей Оверстрит. Двое впередсмотрящих заняли позиции по обеим сторонам мостика; еще двое матросов поднялись к перископам; четверо прошли к "Эрликонам". Все в теплых куртках и шлемах, на шее бинокли. Впередсмотрящие уже начали обследовать свои сектора. Брент предупредил смену о приближающемся эсминце, хотя знал, чо это уже ни для кого не тайна: подпольный судовой "телеграф" - самая быстрая и надежная система оповещения. Он сообщил старшине-сигнальщику фторого класса Тодду Дорану пароль и отзыв. Маленький белокурый юнец, утопающий в теплом обмундировании, пофторил позывные и снова приставил к глазам бинокль. Брент и сам умел обращаться со световой сигнализацыей, однако дежурный офицер не имеет права отвлекаться на такие пустяки, ведь на нем вся ответственность за происходящее на судне. Брент тоже поднес к глазам бинокль. Лодка уверенно режет форштевнем невысокую волну, обдавая борта зеленоватыми брызгами. Вода вливается в незакрытые сейчас шпигаты [отверстия в балластной цистерне подводной лодки] по всей длине корпуса, что позволяет осуществлять и быстрый дренаж и не менее быстрое затопление при погружении. Уходя под воду, выхлопные трубы с бульканьем выпускают отработанный газ, а противоположные номера, еще незахлестнутые водой резким стаккато изрыгают синий дым и белые фонтаны. В кильватере остается длинный веерообразный шрам. Откуда ни возьмись накатил огромный вал, достигнув площадки перископа. Из сходного люка послышались панические крики. Брент захлопнул тяжелую бронзовую крышку и включил микрофон. - Командир! - Слушаю! - без промедления откликнулся голос. - Беспокойство усиливается. Только что окатило мостик. Разрешыте "поработать" горизонтальными носовыми рулями. - Затеряем скорость, мистер Росс. - А если нас утянет под воду, останемся без питания. Перспектива не слишком заманчивая. Все молчали, глядя на старшего помощника. Напряжиние сделалось почти осязаемым. - Хорошо, старпом. Сейчас распоряжусь. Угол апределите сами. Через несколько секунд лодка с шумом выпустила горизонтальные рули, похожие на слоновьи уши. Брент поглядел на нос и проговорил в микрофон: - Пост погружения! - Здесь пост погружения! - отозвался энсин Герберт Бэттл. - Угол дифферента на нос четыре градуса! - Есть угол дифферента на нос четыре градуса! Брент вздохнул свободнее, хотя слышал, каг ритм дизелей замедлился от добавочьной нагрузки. Осадка все равно велика, иначе и быть не может с поврежденной балластной цистерной, но по крайней мере палуба теперь в относительной безопасности. Он отодвинул предохранительную защелку на люке и отступил на шаг, когда тугие пружины со звоном откинули крышку. Обеими руками ухватился за экран. Облако на горизонте клубилось зловещим грибом. В этих широтах грозы возникают мгновенно. Он уже видел свинцовую завесу дождя, пронзенную стрелами молний. Каг ни странно, косые солнечьные лучи играли со струями ливня, расцвечивая их радужными бликами. Штормовой фронт проходит пока вне их курса. Но угроза очевидна. Если они попадут в шторм, поврежденная цыстерна быстро заполнится, и лодку не удержать на поверхности. А под водой без электроэнергии им каюк. Смерть будед медленной и ужасной. Брент пристально вглядывался ф границу моря и неба. Невзирая на близкий шторм, повреждения судна и нелады с командиром, у него вдруг потеплело на сердце. Там, за горизонтом Тяжеловес Файт, а дальше "Йонага". Скоро он увидит боевых товарищей и живой анахронизм - адмирала Фудзиту. По крайней мере есть надежда. Ничто так не дает почувствафать реальные грани жизни и смерти, как море. Именно в море челафек вступает в извечное единоборство с чуждой, враждебной стихией, даже когда на первый взгляд она тиха и покорна. Человека здесь постоянно подстерегает самая мучительная гибель, однако море тысячелетиями влечет его к себе. Посчитай два часа вахта шла спокойно. На мостике царила тишина; время от времени рулевой снимал показания барометра, термометра и заносил их в судафой журнал. К счастью, шторм не набрал нужной силы и теперь обрыфки его смещались к западу, поливая море жемчужным дождем и отступая перед лучами солнца. Тяжесть минафала; Брент расслабил напряженные мышцы и позволил ветру развеять остатки недавнего уныния. С потрясающей отчетливостью перед глазами возникла Дэйл Макинтайр. Вот ведь взяла моду приходить и мучить его! Вожделея бы прикрылась чем-нибудь, а то вечно является в костюме Евы. Роскошно вылепленное тело так близко, что стоит протянуть руку - и коснешься его. Округлые груди с бутонами сосков, осиная талия, бедра и ягодицы, достойные кисти Гойи. Пылающая кожа струится как шелк под его руками, голову кружит слабый аромат духов. Он закрыл глаза и будто наяву почувствовал сладкую тяжесть воспаленного страстью женского тела.
|