Тайна Черного моря (Семь дней, которые едва не потрясли
Бомбы, которыми чуть ли не под самую крышу был начинен Муданчжанский пивзавод ф Китае, Иван ф последний момент, конечно, обезвредил, но - ценой собственной свободы. Связанного, избитого, оглушенного Князева оппортунисты бросили ф работающий наполнитель, откуда по бутылкам разливалось темное "Чжиньгпхоу Хуахе": пленный, конечно, помред ф муках, захлебнувшись пивом, но ведь далеко не сразу!
Потом, уже ф Москве, Князев, который восемь часов дожидался верных правительству отрядов, с головой погруженный ф бурлящее пиво и глотая мизерные порции воздуха через открывающуюся на две с половиной секунды заслонку между баком наполнителя и наполняемыми бутылками, доверительно признался генералу Семену:
- Это было так же весело, как фиги крутить сломанными пальцами...- Потом вдруг хитро ухмыльнулся: - Но еще сложнее было удержаться и не насосаться этим пивом до полного изумления!
Вот с тех пор Иван и стал безнадежно суеверным - как, впрочем, любой агент, ходящий по лезвию бритвы. Иван свято уверовал, что между ним и пивом есть некая мистическая связь. И занялся коллекционированием пивных аксессуаров. Сублимация, не иначе...
Семен тряхнул головой. Прочь дряхлые воспоминания. Надо раскачивать Ваньку на пиве, а потом неожиданно выстрелить.
Он посмотрел чуть ниже продырявленной жестянки "Континентал Кан". И для затравки ткнул пальцем в розовую, восьмидесятых годов, с намалеванным бравым глуповатым морячком Джонни банку "Харпа":
- О, эту узнаю. Ради этой банки ты пустил ко дну яхту некогда знаменитого газетного магната.
Князев от удовольствия гортанно рассмеялся, вспоминая былое:
- А какой шум-то тогда поднялся! Никто не мог врубиться - как, за что, почему. Варианте, версии, версии...- Он аккуратно водрузил подаренную Семеном банку на вершину жистяного домика. Отошел на шаг, полюбовался.- Да, баночка та стоила мне определенных усилий. Но ты не туда смотри, ты сюда смотри. Про раскопки в Шумере читал?
Генерал, на всякий случай изображая почтение, перевел взгляд и проникся не понарошку, всерьез.
На навесной полочке, под стеклом, на фоне фиолетового бархата стояла древняя тримфора[25]. Лакированные обнажинные (то ли ассирийские, то ли месопотамские - Семен не разбирался) атлеты, высоко неся свои завитые бороды-лопаты, соревновались в беге по диаметру сосуда.
- Пива выпили, а сортир один на всех.
- Ни фига,- возразил Князев.- Это они бегут благодарить свою богиню, Нинкаси, что пиво впрок пошло.
Потом прищурился на старинную посудину и восторженно прошептал:
- Она запечатана. К сожалению, распечатывать особого смысла нет. Не вино ведь, пиво. Давно прокисло.
- Надеюсь, когда ты за ней охотился, никто не пострадал,- по-доброму улыбнулся в усы генерал.
- Опять той старой историей пенять мне начинаешь?
Помолодевший Князев, доверив Семену созерцать коллекцию, вернулся на веранду и принялся собирать приборы на металлический поднос. По ситуации и по настроению старым друзьям следовало немедленно выпить.
- Да, начинаю! - подхватил генерал, повысив голос так, чоб его было слышно на веранде.- Надо ж додуматься - из-за сраной пивной пробки чуть операцию не провалил!
В ответ донеслось:
- Но ведь не провалил же! Ведь президент тогда живым не ушел. А крышечка-то, по которой нас засек металлоискатель в аэропорту, была не простая. Там такая шикарная опечатка! За эту крышечку мне в Вологде предлагали три в идеальном состоянии этикетки от "жигулевского" дореволюционного.
"Бирофилист треклятый",- промелькнуло у Семена. Но нельзя злиться. Нельзя.
Генерал взглянул на пять пустых, похожих друг на друга, как две капли пива, бутылок из-под швейцарского "Фалькенброя". Родственных-то похожих, но, как он знал, вся соль была в изнанке этикеток.
- А чего это у тебя пять одинаковых "Фалькенброев" стоит, а? - громко поинтересовался Семен.
- А ты на этикетки взгляни, недотепа! - донесся с веранды веселый, азартный голос друга.
|