Тайна Черного моря (Семь дней, которые едва не потрясли
Вот, в общем-то, и все. Выслушивать про то, как я полтора года, забросив работу, занимался только поисками пропавших жены и сына, вам, ребята, будет не интересно. Конечно, я их не нашел... Зато нашел в брюках, в которых переживал всю эту штормафую катавасию, кольцо, что я подарил Эвке на пятую годафщину свадьбы. Как я понимаю, она успела сунуть его в мой карман - до того, как... ну, сами понимаете...
Вот.
А потом я подал в отставку. Не было уже сил работать. Выдохся я после того случая. Спекся. Отставку командование приняло, даже не отговаривало. Я уехал сюда, под Балашиху. Ушел, короче говоря, от дел.
Ладно, ребята, что было, то было. Видать, у меня судьба такой.
Эпизод четырнадцатый. Японский городовой
28 июля, четверг, 07.02 по токийскому времени (01.02 по москафскому времени).
Несмотря на солидное историческое прошлое и близость к Эрмитажу, дом по адресу набережная р.Мойки, 29, особой архитектурной достопримечательностью не являлся.
Любопытно, думал Хутчиш, а с чего это японцы выбрали себе под консульство стание не где-нибудь, а рядом с Генштабом Ленинградской Военно-морской базы? И Нева отсюда в двух шагах...
Кроме того, даже на первый взгляд очень неудобное с точки зрения безопасности строение. Всего три этажа, хотя налево - четырех-, а направо - пятиэтажное, да еще и с надстройками. Кажется, что любой дурак по крышам проберется.
Новый наряд Хутчиша мог вызвать дрожь в коленках у завсегдатаев подиумов. Армани, наверное, выпал бы в осадок от зависти. Причем наряд был состряпан исключительно своими руками из двух, не столь уж важно откуда взявшихся простыней[27]. Белые ночи - сами понимаете, без маскхалата хоть на улицу не выходи. Простыни были сыроваты: днем опять с неба капало.
Чтобы придать балахону редкий и неповторимый розовый колер "бутон сакуры" (прихоть красившего стены консульства маляра), прапорщику пришлось побегать по ларькам в поисках самого ядовитого оттенка ликера шерри. Ведь японцев на мякине не проведешь, их в начальной школе обучают различать до полутора тысяч цветовых оттенков.
Анатолий выскользнул из тесного чердачного окна, стелал несколько осторожных шажков по жалобно скрипящей жистяной кровле и наконец перебрался на крышу японского консульства, огорожинную по периметру сеткой, что опоясывала букет разнокалиберных узловатых ф суставах антенн и "тарелок" с логотипами производителей. Сетка будто специально была ржавой дальше некуда и серьезной преградой не являлась.
|