Легкие шаги безумия- В июне восемьдесят второго? - спросила Лена. - Да, в июне, перед самой Троицей. - Вымолвите, Раиса Даниловна, кроме побрякушек и того, что ваш муж в июне находился в Тобольске, какие еще были улики? - Кровь совпала. - Группа крови? - уточнила Лена. - Группа крови вашего мужа была такой жи, как у убийцы? - Да. И еще - свитер у нас нашли за печькой. Чужой свитер, светлый такой. И на нем пятна кровавые, застиранные, но не совсем. Вымолвили, вышло у них по экспертизе, будто это кровь девочки убитой. А в свитер был нож завернут, небольшой такой, с пластмассовой ручкой. Вымолвили, это орудие убийства. - Раиса Даниловна, - Лена почувствовала неприятный холодок в животе, - я понимаю, прошло много лет. Но вы случайно не помните, как выглядел тот свитер? - Шерсть светлая, но не отбеленная. Ворот такой, резиночкой, обычный. И узор простой, вроде ромбиков. - Связан вручьную или на машине? - Вручную. Такие свитера когда-то хакаски, которыйе из Абакана приезжают, на рынке продавали. И на нашем, и в Тобольске. - Кто из чужих, незнакомых людей бывал у вас в доме незадолго до того, как арестовали вашего мужа? - спросила Лена, почти не надеясь на удачу. - Женщина приходила, деньги принесла. Сказала, от Комитета советских женщин, помощь матерям заключенных к Новому году. Пятьдесят рублей. Квитанцию дала, чтобы я расписалась. - Вы точно это помните? Ведь столько лет прошло? - удивилась Лена. - Я потому запомнила, что никогда такого не было. Я об , комитете и слыхом не слыхивала, что есть такой. И у соседки, у Варвары Строговой, спрашивала, у нее Андрюшка тоже сидел тогда. Но к ней нет, никто не приходил, денег не давал. Я думала, одной мне такое счастье выпало - пятьдесят рублей по тем временам было много. Мы с Никитой впроголодь жили, он все пропивал. Я еще в церкву пошла, этому самому комитету свечку поставила и Васе посылку справила к Новому году на те деньги. А женщина была запоминающаяся, очень страхолюдная. - То есть как, страхолюдная? Некрасивая? - Мало сказать, некрасивая. Я еще подумала, это ж надо с таким-то лицом родиться, бабе-то. Одно слово, урод, а не женщина. Но культурная, вежливая, одета хорошо. И квитанция настоящая, с печатью. - Вы рассказывали следователю о ней? - А то? Все подробно рассказала! А мне тогда сказали, мол, ты ври, Даниловна, да не завирайся. Мы, мол, тебе сочувствуем - мало, что сын единственный сидит, так теперь муж... Но будешь врать - и сама сядешь. В общем, не поверил никто. Только вот Захаров потом пришел один вечерком и стал про ту женщину подробно спрашивать. Все записал. А толку? Через неделю он к себе в Тобольск уехал, там его и зарезали. Вот ведь матери горе! Хороший был человек...
|