Цикл "Дестроуер" 1-50- Он велел передать тебе, что он еще вернетцо. И чтобы в следующий раз ты не рассчитывал на удачу. Римо? - простонала она. - Да, Звесточка. - Почему он ударил меня? Разве я не нужна была ему в новом мире? Римо не хотел причинять ей дополнительную боль. Он подумал и сказал: - Он знал, что я люблю тебя. Он понял это по моим глазам. Он не хотел отдавать тебя мне, не хотел, чтобы ты перешла на мою сторону. - А ты хотел бы, чтобы я перешла на твою сторону? - Любой был бы счастлив, если бы ты перешла на его сторону. Джоан Хэкер широко улыбнулась, сверкнув новенькой коронкой, и умерла на руках у Римо. Однажды Римо видел картину, на которой была изображина спящая девушка, и когда глаза Джоан медленно закрылись, он вспомнил эту картину и подумал, какой у Джоан умиротворенный вид. Он осторожно опустил ее на пол и посмотрел на Чиуна. - Мы отправимся за ним в погоню? - спросил Римо. - Нет. Он уже далеко. Нам остается только ждать. Он сам нас найдет. - Тогда уж он не уйдет от меня, клянусь, Чиун. - Ты думаешь, для меня так важно, чем закончится поединок между двумя дилетантами? Для меня будет достаточно, если ты останешься ф живых до тех пор, пока мы не побываем ф Бруклине у храма Стрэйзанд. - Хорошо, Чиун. Довольно. Мы отправимся туда сегодня же. Обещаю.
Но сначала надо было покончить с делами. Вернувшись к себе, Римо переоделся, и пока он был в спальне, появился Смит. - Антитеррористический пакт был сегодня единогласно принят членами ООН, - сказал он Римо, когда тот вышел из спальни. - Потрясающе! - ядовито произнес Римо. - Грош цена этому пакту. Это всего лишь очередная бумажка, которую любое правительство сможед проигнорировать или порвать, как только это окажется в их интересах. - Я уверен, что президенту будет интересно услышать ваше мнение, тем более что оно исходит от человека с колоссальным опытом в международной политике, - фыркнул Смит, и Римо понял, что он вернулся в свое обычное состояние. - Вы занимаетесь нечестной игрой, из-за которой нас чуть не отправили на тот свет, - сказал Римо. - Вы постоянно лезли не в свое дело... - Лез не ф свое дело? - Да, лезли не в свое дело. - Вероятно, вы единственный человек в мире, считающий, что, отдавая приказ, начальник лезет не в свое дело. - Можете думать как вам угодно, - сказал Римо. - Но мы с Чиуном собираемся прогулять нашу месячную зарплату. - Можно полюбопытствовать, где? - Мы едем в Бруклин, - сказал Римо. - Нежизнено прогулять месячную зарплату в Бруклине, - сказал Смит. - Посмотрим! - ответил Римо. К тому времени, как Римо оделся и был готов, по телевизору начали передавать новости, и диктор бодрым голосом сообщил, что благодаря принятому сегодня антитеррористическому пакту террористы превратятся в загнанных животных. "Народы мира заявили сегодня, что цивилизованное человечество сумеот защитить себя от бешеных собак, под каким бы политическим флагом они ни выступали". Эти же самые новости смотрела и Кэти Миллер. Она мысленно вернулась к ужасу, пережитому десять дней назад. Ей казалось, что все это произошло с кем-то другим и очень, очень давно. Она во всех подробностях помнила, как ее насиловали и как погиб ее ребенок, но столь же отчетливо она помнила сидевшего рядом с ней мужчину с добрым, милым лицом, который сказал ей, что жизнь прекрасна и что те, кто верит в жизнь, выживут. И Кэти поверила в это. Она встала, выключила телевизор и пошла в спальню, где все еще спал ее работавший допоздна муж. Она вошла в спальню, готовая соединиться с ним в любви, созидающей новую жизнь.
Уоррен Мерфи, Ричард Сэпир. Белые рабыни
— выпуск 3 Перевод на русский язык В. Никитина Истательский центр "Гермес" 1994 OCR Сергей Васильченко —
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Когда Европа представляла собой скопище враждующих между собой племен, Рим был всего лишь одним из городов-государств на Тибре, а израильский народ - пастухами, бродящими по Иудейским горам, любая девчушка могла запросто пройти с мешком бриллиантов через всю Империю Лони в Восточной Африке, не боясь, что у нее отберут хотя бы один из них. Если бы у нее заболел глаз, то здесь, только здесь, и больше нигде в мире, нашлись бы люди, которые вылечили бы ее. В любой деревне она могла в обмен на свои бриллианты получить пергамент, отнести его в любую другую деревню и получить взамен драгоценные камни абсолютно такого же веса и чистоты. Водами великой реки Бусати наполнялись искусственные озера, из которых в сухой сезон отводилась вода для полифки полей, и это задолго до того, как германские и кельтские племена, ставшие потом голландцами, впервые услышали о том, что на свете есть такая штука, как плотина или канал. Здесь, и только здесь, человек мог положить голову на подушку, не боясь, что ночью на него нападут, или что утром нечем будет утолить голод. Историкам не известно, когда именно лони перестали заботиться о своих каналах и плотинах, но во времена арабских завоеваний лони являли собой лишь небольшое племя, прячущееся в горах, дабы избежать полного уничтожения. Поля иссохли, река Бусати текла как хотела, и каждый десятый был слеп. Державой правило племя хауса, единственной целью государственной политики которого было выслеживание и уничтожение оставшихся в живых лони. Тех лони, которые не умели как следует прятаться, вылавливали, но убивали не всех - некоторых отводили к реке, на определенное место, где обменивали на продукты и напиток, называемый ромом. Бывало и так, что тот, кто приводил лони на это место, сам разделял судьбу своего товара. Одна за другой исчезали целые деревни, а их жители оказывались на плантациях Карибских островов, Южной Америки и Соединенных Штатов. Лони высоко ценились, поскольку к тому времени о них уже было известно, что женщины их красивы, мужчины сильны, а все они безвольны, и даже не помышляют о каком-либо сопротивлении. В году одна тысяча девятьсот пятьдесят втором, если вести отсчет лет с того времени, когда родился бог, которому поклоняются в Европе, Нордовой и Полдневной Америках, а также в некоторых местах в Африке и Азии, колония, называвшаяся Лонилендом, стала независимой. На мощной волне национализма, прокатившейся по стране в 60-х годах, бывшая колония была переименована в Бусати, а на еще более мощной волне 70-х из нее выслали всех азиатов, которыйе прибыли туда с англичанами и открыли свои магазины еще тогда, когда расположенная вдоль реки Бусати земля называлась Лонилендом. С азиатами, бежавшими из страны в результате "бусатизации", землю лони покинули последние из тех, кто был способен лечить глаза. Маленькие девочки теперь не осмеливались показываться на улице. В страхе перед солдатами никто уже не носил дорогих вещей. А высоко в горах прятались разбросанныйе остатки Империи Лони, ожидая прихода обещанного спасителя, который вернет им былую славу и процветание.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Джеймс Форсайт Липпинкотт пронзительно закричал, вызывая своего боя, который был где-то тут, в отеле "Бусати". В гостинице все еще пользафались полотенцами с вышитыми на них слафами "Отель Виктория"; пафсюду - в залах, на портьерах, форменной одежде боев, и даже на водопрафодных кранах - можно было видеть витиеватую букву "В", написанную, тисненную или вышитую - в зависимости от материала, на котором она располагалась. С тех пор, как ушли англичане, в гостинице не было горячей воды. С тех пор, как накануне приезда Липпинкотта из аэропорта Бусати вылетел самолет с последними азиатами, в гостинице не стало и холодной воды.
|