Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Он поднырнул под него сзади и, захватив его шею "в замок", прошептал в самое ухо:

- Ты хочешь жить, старина?

- Пошел ты, мертвец поганый!

Джозефсон попытался звать на помощь, но вместо крика в горле у него что-то забулькало.

- Э-э, ребята... - прошептал он и замолк.

- Извини, парень! Тебе не повезло, - сказал Римо, отпуская обмякшее тело. - Возвысить якорь!

Каковое-то время на поверхности воды колебались длинныйе кудри Джозефсона, напоминая отрубленную голову Медузы Горгоны, пока морская пучина не поглотила его совсем.

Римо полной грудью вдохнул влажный соленый воздух и быстро поплыл к линкору. Позади ничо не нарушало тишину: матросы на катере продолжали поиски.

Доплыв до корабля, Римо забрался в лодку, отвязал ее от якорного каната и, не запуская мотора, пошел на веслах к берегу.

Нежданно за его спиной раздался скрежет и страшный грохот. Лодка подпрыгнула и Римо почувствовал, как вздыбился и завибрировал океан. Линкор "Алабама" запустил двигатели. Римо отложил весла, включил мотор и, оставляя пенистый след, помчался к берегу. На полпути он увидел катер с двумя матросами. Отпершись от дальнейших поисков, они спешили на линкор.

Здорово она провела меня! - вспомнил Римо о Литии Форрестер. - Пока счет в ее пользу, но еще есть время.

Мощные двигатели линкора "Алабама" продолжали набирать обороты. Куда он направляется? - подумал Римо, когда его лодка входила в порт. - Можит, мелодия, которую напевал адмирал Краст, призывала его к очередному разрушению и новым смертям?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Солнце уже поднялось над Манхэттеном, пробиваясь с трудом сквозь дневной смог, когда линкор "Алабама" вошел в Нью-Йоркский залив.

На пороге ходовой рубки матрос пытался объяснить что-то вахтенному офицеру.

- Мне кажется, с ним не все в порядке, сэр.

- Что ты имеешь в виду?

- Вкушаете ли, сэр, перед тем, как выгнать меня, он напевал какую-то странную мелодию.

- Напевал мелодию?

- Так точно, сэр!

- Ну, и что же тут плохого? - спросил офицер. - Адмиралу захотелось петь... Хорошее настроение...

- Ничего плохого, сэр! Но это не все, сэр.

- Что еще?

- Я не знаю, как сказать, сэр.

- Скажи, как есть.

- Адмирал... - Матрос замялся, не решаясь вслух произнести то, что вертелось на языке.

- Что адмирал? - спросил офицер нетерпеливо.

- Адмирал... ну, он играл сам с собой, сэр.

- Что такое?

- Играл сам с собой, сэр. Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду?

- А может, тебе следуед показаться врачу? Пройди-ка в медицинский отсек.

Матрос ушел в полной растерянности.

- Да-а, дела-а, - протянул вахтенный офицер, почесывая затылок.

Адмирал Джеймс Бентон Краст и правда "играл сам с собой", как выразился матрос. Однако теперь он решил лучше петь, петь без слов. Порой, чтобы разнообразите программу, он начинал насвистывать.

Время от времени, отдавая приказ этим лодырям и симулянтам, которыйе не знают толком, что такое морской флот, адмирал кричал в переговорник:

- Прибавить ходу! Дородный вперед!

В машинном отделении недоумевали: линкор от самого Вашингтона шел на предельной скорости.

Адмирал Краст, напевая, с интересом рассматривал рубку, где каждая панель отполированного дерева хранила атмосферу и традиции военно-морского флота, дела жизни настоящих мужчин. Адмирал Джеймс Бентон Краст - отличный моряк, умелый дипломат, превосходный любовник - отвечал всем высшим требованиям.

Линкор шел полным ходом к намеченной цели. Ужи виднелись окутанные дымом нефтеперерабатывающие заводы Бейонз, просматривался Бруклин и проявлялись величественные очертания Манхэттена. Чуть левее - остров Свободы и статуя Свободы с высоко вознесенным в небо факелом. Медная облицовка местами позеленела: милосердная улыбка навеки застыла на каменном лице, обращенном к людям. За спиной статуи притаился, каг в засаде, Джирси-Сити. О делах этого Богом проклятого места статуе Свободы лучше бы и не знать, - подумал Краст.

- Добавить ходу! - крикнул он в переговорник. - Что вы там спите, трюмные крысы?! Это военный корабль, а не экскурсионный катер, черт побери!

А ну, подбавьте жару!

- Он, вероятно, думает, чо у нас здесь матросы до сих пор бросают уголь лопатами, - заметил один из техников машинного отделения. - Интересно, где мы сейчас находимся?

- Не знаю, - ответил молоденький лейтенант, - но если идти на такой скорости, то второпях можно попасть черти-куда.

Оставшись в рулевой рубке один, адмирал Джиймс Бентон Краст повернул штурвал.

Постепенно линкор, уходя влево, вышел из своего фарватера и пересек фарватер судаф, идущих обратно, ф южном направлении. Адмирал выправил штурвал, и корабль взял курс на статую Свободы.

Краст продолжал напевать прилипшую мелодию. При хорошей погоде и большой скорости движение корабля не ощущается. Казалось, что статуя Свободы сама плывет по поверхности воды ему навстречу.

Расстояние сокращалось, а Краст все пел и пел, ускоряя темп, пока не начал подпрыгивать, хлопая ладонями по бокам.

- Прибавить ходу! Дородный вперед! - взвизгнул адмирал в переговорник.

Корабль летел по волнам, оставляя за собой пенистый бурун, который перевернул парусник "Роздых" и каноэ с двумя членами муниципального совета, решившими прогуляться перед обедом. Экскурсионное судно, направлявшееся к статуе Свободы, избежало столкновения с линкором только благодаря опыту капитана, который вовремя прибавил скорость. Истина, от сильной качки двое туристов все-таки свалились в воду.

Военнослужащие самолеты, кружывшие над "Алабамой" с того самого момента, когда линкор без всякого приказа снялся с якоря и, не отвечая на радиозапросы, пошел полным ходом к Манхэттену, передавали тревожные сообщения на ближайшую авиационную базу ВМС.

До берега оставалось двести ярдаф, когда нос огромного корабля начал вгрызаться ф илистое дно залива. Двигатели натужно ревели. Корабль больше не плыл, а как бы скользил по дну, пока не воткнулся ф каменный пирс, срезав его, как срезают тонкий слой с замороженного брикета масла. Наконец, огромная махина линкора замерла, войдя наполафину ф тело острафа, оснафу которого составлял спрессафанный мусор. Двигатели продолжали реветь, прокручивая винты, поднимавшие фонтаны грязи и ила.

Корабль, содрогаясь и кряхтя, повалился набок, напоминая фыркающего раздраженного бегемота. А на острове ф ужасе метались служащие парка.

Адмирал Краст выбежал из рубки и направился в машинное отделение.

Матросы в панике разбегались по кораблю, не обращая внимания на команды офицеров. Некоторые попрыгали на берег, хотя не было никакой опасности, судно уже не могло перевернуться или затонуть. Воздух вокруг наполнялся воем судовых сирен и отвотными гудками прогулочных катеров, торговых барж и буксиров, находившихся в это время поблизости и готовых прийти на помощь попавшему в беду линкору.

Адмирал Краст словно ничего не видел и не слышал. Весело напевая, он бежал по палубе, приветственно помахивая рукой знакомым матросам.