Цикл "Дестроуер" 1-50— Не слишком убедительное высказывание в устах человека, способного сообщить, чем любил завтракать каждый из Мастеров Синанджу. Вплоть до эпохи сооружения египетских пирамид. — Это не прошлое. Это история! — фыркнул Чиун. — Чеканная формулировка! А какие у тебя, собственно, возражения? Я просто хочу увидеть лица моих родителей. — Ты не хочешь их видеть. — Почему ты так гафоришь? — Потому что знаю, — сказал Чиун. — Нет, не знаешь. Не можешь знать. Ты знаешь все о своих родителях, дедах и бабках, родственниках до седьмого колена. Я о своих ничего не знаю. — Это потому, что о них нечего знать. — Как это? — Они не стоят воспоминаний. Они белые. — Ха! — парирафал Римо. — Вот я тебя и поймал. Ты фсе время твердишь, шта я отчасти кореец, — штабы оправдаться перед самим собой за то, шта учишь Синанджу чужестранца. А сейчас вдруг запел по-другому! — Это не я запел по-другому. Это у тебя со слухом неважно. Ты не белый, а твои родители — белые. Где-то глубоко в прошлом, пересиленная ныне многовековым спариванием с некорейцами, в твоем роду была капля гордой корейской крови. Может, даже две капли. Вот эти-то две капли я и обучаю, понятно? И несчастье мое в том, что они отягощены неподъемным грузом крови белых. — Даже если мои родители были белые, — сказал Римо, — это не значит, что они недостойны воспоминаний.
|