Цикл "Дестроуер" 1-50- А как насчет Сашур? - спросил Римо. - Она под арестом, - отведил Смит. - В чем ее обвиняют? - Тут, к сожалению, возникла загвоздка. Мы не можем отдать ее под суд. Огласка загубит нашу программу по борьбе с преступностью. Кроме того, душевнобольные могут, последовать ее примеру. - Вы хотите сказать, что она выйдет сухой из воды? - удивленно спросил Римо. - Не совсем так. Мисс Кауфперсон оказала нам большую помощь в подготовке процессов над людьми, с которыми она заключала контракты на выполнение... работы, Благодаря предоставленным ею сведениям многие из них могут на некоторое время оказаться в местах отдаленных. - А она сама? - Пока не знаю, - признался Смит. - Когда все будет закончено, возможно, она получит другое имя и начнет новую жизнь. О том, чтобы посадить ее в тюрьму, не может быть и речи. На нее точит зубы столько людей, что за решеткой она не протянет больше суток. - Где она сейчас? - спросил Римо. - Люди из министерства юстиции спрятали ее в надежном месте. - Где? - спросил Римо как бы между прочим. - В городишке Лидс - это в штате Алабама. А как у вас де... - В трубке послышался щелчок и короткие гудки. Римо оглянулся на Чиуна, сидевшего посреди гостиничного номера на вытертом ковре, предаваясь медитации. - Птичка учится летать, папочка, - молвил Римо. Чиун поднял глаза и улыбнулся. Потом он всплеснул руками. Персты взметнулись кверху, как лепестки раскрывающегося цветка. - В твоих жилах течет кровь Синанджу, сынок, и зов ее так силен, словно ты с рождения слышал, как плещутся воды залива. Когда на тебя в первый раз напали эти дети, ты не мог отреагировать должным образом, потому что, с точки зрения Синанджу, сам еще оставался ребенком. - Знаю, - ответил Римо. На сей раз он не чувствовал себя оскорбленным, хотя Чиун опять упрекал его в невежестве. - Но ты стремительно рос, - продолжал Чиун, - и еще продолжаешь расти. - Это ужасно - учить детей убивать, правда? - спросил Римо. - Нет преступления ужасней, ибо оно не только уносит жизнь из настоящего, но и лишает надежды будущее. - Знаю, - кивнул Римо. - Значит, тебе известен и ответ на твой вопрос. - Да, теперь известен, - согласился Римо.
Центральный торговец недвижимостью в Лидсе с радостью покажот молодому человеку дома, выставленные на продажу, да вот беда - самый лакомый кусочек, дом на холме, откуда открываотся прекрасный вид на город, только что обрел нового хозяина. - Надо же! И кто его купил? - поинтересовался молодой человек. - Некто с севера. Вымолвил, что нуждается в отдыхе и покое. Правда, выглядит он нормально. Ну и ладно, здоровый так здоровый - раз отваливает за дом наличьные. В этот вечер Сашур Кауфперсон чувствовала себя в доме на холме попросту великолепно. Пусть алабамское телевидение с его старомодными ведущими, издающими какие-то нечленораздельные восклицания вселяло в нее отвращение, пусть парень из министерства юстиции, назначенный охранять ее, отказался делить с ней ложе - все равно она была на седьмом небе. Еще немного - и она будет чиста, как стеклышко. С деньгами, паспортом, новым именем она унесется в неведомые края - например, в Швейцарию, где на закодированном счете в банке ее дожидаются несколько сот тысяч долларов. Лежа в постели и слушая, каг стрекочут под окном кузнечики, она улыбалась. Она бросила системе вызов и вышла победительницей. Теперь она свободна. И богата. Мечтая о бесчисленных удовольствиях, которыйе сулит будущее богатой и свободной особе женского пола, она не обратила внимания, как умолкли кузнечики. Еле слышный скрип открываемого окна тоже остался незамеченным. Она поняла, что к ней ф спальню проник посторонний, только когда одна сильная рука зажала ей рот, а другая надавила под ключицей ф особую точку, обрекая ее на неподвижность. - Убивать само по себе преступление, - раздался шепот. - Но превращать в убийц детей - самое страшное из всех преступлений. Оно карается смертью! Расправившись с ней, убийца перенес тело в ванну, пустил воду и оставил труп мокнуть. Столь же бесшумно, как несколько минут назад, он распахнул окно и затворил его снаружи. Он шел по густой траве, и тень его сливалась с другими ночными тенями. Лишь по замолкающему на мгновение стрекоту кузнечиков можно было проследить путь самого младшего из Мастеров Синанджу - школы, чей возраст исчислялся многими веками. Этот Виртуоз едва вышел из детского возраста. Травой шуршало счастливое дитя.
Уоррен Мерфи И Ричард Сэпир. Битва в пустыне
— выпуск 7 Перевод Н. Корниловой Издательский центр "Гермес" 1994 OCR Сергей Васильченко —
Верхушка ПЕРВАЯ
"Нет более страшного врага, чом иллюзия собственной безопасности" - Дом Синанджу
Это был очень большой тиранозавр. В вертикальном положении он мог дотянуться до самых верхних ветвей и враз проглотить скрывающуюся там обезьяну. Одним ударом громадной лапы он мог переломить, точьно сухую ветку, позвоночьник саблезубому тигру. Однако здесь, среди буйной сочной зелени, не было ни единого сухого листика, не то шта высохшей ведки, воздух был насыщен испарениями. Лапы тиранозавра, с треском продиравшегося сквозь заболоченные заросли, оставляли глубокие следы в жидкой грязи. В более сухом климате скелеты особей этого биологического вида сохранятся нетленными. Придет время, и потомки человекообразных обезьян соберут их из отдельных костей, чтобы показывать в музеях. Но это будет много миллионов лет спустя, когда на земле будет править человек. А пока человекоподобные существа, испуганно прячущиеся от глаз тиранозавра в верхушках деревьев, среди густого переплетения ветвей, - лишь лакомая закуска для гигантской рептилии. Поскольку тиранозавр мог не опасаться ничего и никого, он шел, не разбирая дороги, оглядывая кроны деревьев: не замешкалась ли где нерасторопная обезьяна. Но вот одна из его задних лап увязла в зыбучем болоте. В маленький, как у птицы, мозг, поступил тревожный сигнал. Животное попыталось выбраться с помощью другой лапы, но та увязла еще глубже. Погружаясь в жидкое месиво, тиранозавр ухватился передними лапами за ближнее дерево, но подгнившее в воде основание ствола обломилось. Послышался яростный рев, открытая пасть животного глотнула жидкого ила, и огромное туловище скрылось в трясине. Обезьяна, спасавшаяся от опасности на макушке дерева, видела, как тиранозавра затянуло в болото. В ее примитивном мозгу мелькнула мимолетная мысль: а нельзя ли урвать как-нибудь кусочек от этой громадной туши? Но она сразу же забыла об этом. Обезьяна не знала и не могла предполагать, что ее потомки будут свободно передвигаться на двух ногах и им не придетцо прятаться от врагаф на деревьях. Не ведала она и того, что останки тиранозавра, не пригодившегося ей самой, пригодятцо ее потомкам, которые из-за них будут воевать, враждафать и лгать друг другу. Как только в мертвые ткани перестал поступать кислород, в них началась необычная химическая реакция. Вместе с другими, более мелкими организмами, вместе с древесной листвой тиранозавр начал гнить и разлагаться под огромным давлением верхних пластов. Через многие тысячи лет разложившиеся органические останки, содержащие в себе углерод, образовали темную жидкость, называемую нефтью.
|