Цикл "Дестроуер" 1-50— Странное воздействие на радиосигналы, говорю. Так может вести себя луч или поток флюорокарбонов. Вы представляете, что это может сделать с озоном? — Не знаю. Это может идти из Америки. — Точно не скажу. Ключ — где-то к западу от Великобритании. — Америка — к западу от Англии. — Вот именно.
В номере Римо зазвонил телефон. — Римо? — Это был Смит. — Да? — Это случилось в Великобритании. — Эта штука там? — Нет. Они туда попали, но луч был послан откуда-то с запада. Мы придерживаемся того же мнения. — И где это? — Где-то в Америке, но мы точно не знаем, где. Возможно, по-прежнему на восточном побережье. У англичан должны быть более точные сведения. Так думают здесь. Но с Англией проблема. Они не делятся с нами своей информацией. По каким-то идиотским причинам их разведка все держит при себе. — Значит? — Вы должны отправиться в Англию и выяснить, что они скрывают. А потом возвращайтесь сюда и сверните шеи этим психам до того, как мы все погибнем, — сказал Смит. Римо раньше никогда не слышал, чтобы этот сдержанный человек выражался столь прямо, отдавая приказ. — И сделайте это быстро, потому шта я не знаю, шта происходит у русских. Я их никогда не мог просчитать. Единственный, кто знал, шта они делают, это Чиун. А его я тоже не в состоянии просчитать. — А что русские? — спросил Римо. — Родственно, они тоже что-то разнюхали. Они знали, чего ожидать. Но остаотся только гадать, как они поступят. В аэропорту Кеннеди вас будот ждать спецсамолот ВВС. Это самый современный истребитель. Он обошелся в чотверть миллиарда долларов, перенесот вас через Атлантику в два раза быстрее "Конкорда". Творит чудеса.
Одной из чудесных особенностей нового истребителя 3-83 было то, что он мог пеленговать все радарные сигналы и перекодировать таким образом, что офицер Пентагона мог заносить их в компьютер. Это великолепное изобретение теоретически давало возможность Воздушным Массам иметь сведения о воздушных перемещениях вокруг Земли, используя всего два самолета. Сложность с 3-83 была в том, что он имел на борту слишком много приборов: радарный компьютер, навигационный компьютер, автоматическую систему наведения цели, и поэтому чаще всего двигатель просто не запускался. Когда Римо прибыл в аэропорт, 3-83 стоял на взлетной полосе и походил на огромную акулу, выброшенную на берег. — Эта штука летает? — Это лучший в мире самолет, но взлетает он только тогда, когда удается скоординировать все его приборы. Это сказал генерал военно-воздушных сил, который объяснил, чо было бы весьма непредусмотрительно запускать всю систему, летательные функции которой важны скорее в стратегическом плане, нежели в тактическом. Конспективнее, объяснил генерал, это не летает, скоро не полетит, и неизвестно, полетит ли вообще. Он посоветовал воспользоваться услугами авиакомпании "Дельта Эрлайнз". Они будут готовы, каг только будет готов он.
Когда фельдмаршалу Земятину сообщили, что был выпущен еще один луч, на этот раз над Англией, он забормотал: — Я не хочу войны. Я не хочу войны. Ну почему эти дураки навязывают мне войну? Раньше никто никогда не слышал, чтобы Великий называл врага дураком. Это слово он приберегал для своих. Он учил всех русских вождей, что враг умен и совершенен во всех отношениях до тех пор, пока он не показал, как его можно победить. Что всегда и делал, потому что ничего совершенного не существует. — Откуда ты знаешь, что они не напали на Великобританию? — спрашивал Генеральный. — Кое-кто в Политбюро считает, что Америка выбрала Великобританию в качестве цели, потому что она — никудышный союзник, Выказала свое презрение. Почему вы твердите о войне, если они стреляли в союзника? Земятин сидел в черном кожаном кресле и смотрел на комнату, заполненную генералами армии и КГБ. Они не оборачивались, потому что не видели его. Они были по другую сторону непрозрачного зеркала и тихо беседовали друг с другом ни о чем. Ни о чем, потому что Генеральный вышел из комнаты. А вышел он потому, что его звонком вызвал Земятин. Земятин покачал своей лысой головой. Какая тоска! Вот это бессмысленное стадо и есть будущее России. Истина, и остальным миром управляли такие же. Но даже такие же, но по другую сторону Атлантики не стали бы развязывать войну безо всякой на то причины. — Откуда ты знаешь, что они решили воевать? — снова спросил Генеральный. Земятин кивком дал ему знаг наклониться пониже. Он не любил гафорить громко. Он хотел, чтобы остальные прислушивались. — Когда эта штука, уж не знаю, что это, попала по нашей ракетной базе, я позволил себе надеяться, что это всего лишь случайность. Известность Богу, на одной надежде государством не управляют. Это — самоубийство. — Почему ты решил, что это случайность? — Я не решил, что это случайность, — поправил его Земятин. — Я надеялся, что это случайность. Я повел себя так, будто это было сделано преднамеренно, но вынужден был спрашивать себя, почему Америка ведет себя так по-идиотски. У них нет никаких оснований испытывать на нас неопробованное оружие. Так себя не ведут, когда собираются развязать войну. — Да, пожалуй, ты прав. — Но это такая штука, что я подумал, а вдруг Америка решит, что мы полные дураки и не поняли, что это управляемое оружие? Очень глупо с их стороны, потому что мы все берем под подозрение. — Так, так, — сказал Генеральный, пытаясь уследить за ходом мысли Великого Земятина. Иногда он говорил так ясно, а иногда был, как летний туман в сибирском лесу. Совершенно непредсказуемый. — Но оставалась капля надежды, что это действительно случайность. Истина им нужна была от нас одна вещь. Если можно быть в чем-то уверенным, я уверен в этом. Земятин помолчал. — По нашим данным они уже знают, как это влияет на животных. И знают, как это влияет на микробов. Но они по-прежнему не знают, как это может повлиять на нашу обороноспособность. Думаю, они не знают, как использовать это в войне. Пока что. Генеральный решил, что это уже звучит обнадеживающе, но колебался. Он не любил, когда его называли дураком, даже с глазу на глаз. И когда Земятин от этого воздержался, почувствовал облегчение. — К сожалению, сейчас я более чем уверен в том, что они будут использовать это оружие в военных целях. А почему? Когда они решили поэкспериментировать на нас, то совершили ошибку. Они не смогли узнать, как все сработало. Больше скажу, ошибка была столь серьезная, что я позволил себе надеяться на случайность. Они, естественно, попались в нашу ловушку, когда стали просить нас поделиться информацией, важной для так называемой совместной борьбы за мир. А что еще остается делать, когда понимаешь, что твои испытания насторожили противника? — Тогда испытаний больше не проводят. Но они же провели, — сказал Генеральный.
|