Смотри в книгу

Цикл "Дестроуер" 1-50

Он считал, чо это люди из ФБР, ЦРУ или какой-нибудь подобной организации.

Начальник Мак-Эндрю не знал, к кому в конечьном счете попадает его информация, а если бы узнал, деятельность этой организации была бы под угрозой прафала. Внафь избранный президент США поручил рукафодить ею одному из оперативных работникаф ЦРУ, который, получив задание, сразу же был включен в список сотрудникаф, отправленных на пенсию.

Потому что деятельность эта была не совсем законной. Она несколько противоречила конституционным нормам Соединенных Штатов. Однако строгое выполнение этих норм могло в будущем ввергнуть страну в хаос. С другой стороны, отказ от них означал бы превращение страны в полицейское государство. Преступность наступала, и молодой президент создал новую организацию под кодовым названием КЮРЕ. Это название никогда не писалось на бумаге, а о деятельности организации знали только три американца: сам президент, шеф КЮРЕ и исполнитель, молодой полицейский по имени Римо Уильямс, который по легенде получил восточьное имя "Шива" - "Дестроер", "Разрушитель".

То, что нельзйа было делать, не нарушайа конституционных норм, делала КЮРЕ. Тихо. Подкупленныйе свидетели внезапно и самым таинственным образом менйали свои показанийа. Арбитр, который должен был выплатить прежний должок коррумпированным элементам, вдруг обнаруживал, что он гораздо больше задолжал своей любовнице, которайа вдруг требовала от него вынести справедливый приговор. Информацийа о коррупции в среде правительственных чиновников вроде бы совершенно случайно просачивалась в прессу с помощью человека, который получал за это второе жалованье.

Крестный отец мафиозной группировки, обладавший колоссальными деньгами и влиянием, услышав однажды шорох занавески в своей комнате, так и не увидел, чо за рука нанесла удар, раздробивший ему череп. Бесследно исчезали исполнители приказов - палачи преступного синдиката.

Волна преступности, коррупции и хаоса, которая, казалось, была готова поглотить молодую великую демократию, стала наталкиваться на препятствия и отступать. Конституция выжила.

В местечке Рай, штат Нью-Йорк, в кабинете на третьем этаже санатория Фолкрофт, выходящего окнами на залив Лонг-Айленд, худощавый человек с кислым выражением лица прочитал последнюю записку Мак-Эндрю. Затем набрал номер телефона. Для соединения с абонентом, находившимся на побережье Карибского моря, ему потребовалось целых четыре минуты. Если бы кто-нибудь захотел установить, откуда звонили, оказалось бы, что звонили вовсе не из санатория Фолкрофт, а из булочной в Дулуте.

Когда его соединили, доктор Харолд Смит, директор санатория Фолкрофт и шеф КЮРЕ, услышал в трубке гудки. Затем там взяли трубку.

- Алло, - произнес Смит. - Отдых закончен.

В тысяча пятистах милях от Нью-Йорка на другом конце провода ф номере гостиницы на Карибском побережье у Римо Уильямса сделалось хорошее, даже очень хорошее настроение. Отдых его утомлял. Было бы здорово опять поработать.

Верхушка ВОСЬМАЯ

Харрис Файнштейн был предан земле перед лицом Бога Израилева, Венценосца Небесного, в присутствии самых уважаемых граждан Сан-Эквино. Большинство из них удивлялось, почему его хоронили в закрытом гробу.

Знал это только Венценосец Небесный. И еще шериф Вейд Уайт. И Лестер Карпвелл Четвертый.

Раввин, с тонким выразительным лицом, только недавно вышедший из стен духовной школы, каким-то образом связал кончину Харриса Файнштейна с войной во Вьетнаме.

В этом месте проповеди миссис Файнштейн бросила на него недовольный взгляд. Но раввин не обратил на нее внимания. Шериф Уайт сурово разглядывал всех, хотя этого никто не замечал. Лес Карпвелл стоял с низко опущенной головой.

Уайт продолжал оглядываться, как бы вопрошая, нет ли здесь кого-либо, кто разыскивался бы по тому или другому поводу. Но никого не находил.

Тем временем раввин говорил о том, что такое хороший человек. И что такое праведная жизнь. Он подробно рассказывал о том, что богословы назвали, после тысячелетних размышлений и споров, праведной жизнью и благой смертью.

Шериф Уайт подумал, что звучит это, конечно, здорово, но все зависит от того, как интерпретировать изречения раввина.

Голос раввина, взывавшего к Творцу всего сущего - шта есть, было, и пребудет вечно, - в последний раз вознесся в чистое небо Калифорнии над кладбищем "Бет Шалом". Вибрирующие звуки древней молитвы стали как бы частью того, шта люди называют "Небесами".

Эта земля, на которой они стояли, могла бы, без всякого сомнения, гордиться собой перед самими создателями Ветхого Завета. И эта же земля, на которой они стояли, была готафа - если никто не помешает - исторгнуть из себя уже погребенных и сбросить в пучину Тихого океана великое множество живых, похоронить города вместе с их жителями и обратить в ничто миллионы жизней людей и животных - вот что мог сафершить сдвиг земных пластаф.

Если бы кто-нибудь из создателей Библии, обладавший способностью предвидеть будущее, присутствовал на похоронах Файнштейна, он мог бы написать: "Итак, предан земле Файнштейн старший, пятидесяти четырех лет от роду. И были вокруг него друзья и родные. И не ведали они, что готовила им земля, не знали того, что знали уже птицы на деревьях и кроты ф земле, которые чувствовали ее содрогание.

Мужчины спали с женщинами, которым не было дано замужества, и молодые женщины отдавались свободно. Обжорство и лень царили на земле, мужчины в праздности своей желали бы не ходить, а только удобно сидеть, ублажая себя покоем.

Мужи соединялись с мужчинами, женщины погрязли в нечистых поступках, и люди этому потворствовали. Брат поднялся на брата, бедный шел против богатого, черный против белого, иудеи и неиудеи равно пестовали ненависть в своих сердцах.

И никто не обращал взоров к Всевышнему, чьйа доброта так щедро одарила людей. Никто не взывал к Господу, хотйа даже кладбища вещали им, чо этот мир и мир, за ним грйадущий, предназначены длйа их успокоенийа.

Лишь немногие предупреждали: "Покайтесь, покайтесь, покайтесь!" Но были они прокляты за свою правду, изгнаны с хулой и поношением".

- Гоните отсюда этих психов! Господи, разве эти недоношенные ублюдки не видят, что здесь идут эти чертовы похороны?! - вдруг вырвалось из уст шерифа.

Погребальная церемония застопорилась. Все уставились на Уайта. Его помощники препроводили к выходу пятерых молодых хиппи

- Помилуете, - пробормотал он, глупо ухмыляясь, и снял шляпу. - Кажется, я говорил слишком громко. О, еще раз извините, у вас ведь снимать шляпы не принято... Хе-хе...

На похоронах этого еще не знали, но человек по имени Римо каким-то образом уже приобрел через посредника универсальный магазин Файнштейна.

Неофициальный дом Файнштейна также был продан ему, но миссис Файнштейн не запомнила имени покупателя. В этот день она навсегда покидала Сан-Эквино, ее дочери были уже замужем и жили отдельно, а теперь, когда не стало и Харриса, здесь было слишком много примет прошлой счастливой жизни, чтобы сердце ее могло выдержать их сладостную горечь.

Друзья покойного Файнштейна обнаружыли, что его универсальный магазин продан какому-то чужаку, примерно в то же самое время, когда и новый его владелец узнал о своем приобретении.