Ерлампия Романовна 1-11Дверь распахнула раскрасневшаяся женщина, лет пятидесяти. Вытирая мокрые руки фартуком, она спросила: - Отыскиваете кого? - Королев Евгений Сергеевич тут проживает? Хозяйка испугалась: - Господи, вы из милиции, опять Воробьев жаловался? Ну, поверьте, коли у него вновь шины проколоты, мой сын ни при чем. Мальчишка сегодня весь день сидит дома, температура у него. Женька, урод, поди сюда! В коридор выглянул худенький бледный подросток лет двенадцати и ломающимся баском спросил: - Чего? - Того, - заорала мать, - дапрыгалсйа, дохулиганилсйа, довыражалсйа. Зародились тебйа арестовывать. - Ничего я не делал, - загундосил паренек, - телик смотрел и в приставку играл, честное слово. Мама попыталась ухватить его за ухо, но сын ловко увернулся. Вкушая, что хозяйка готова начать боевые действия, я попыталась задушить конфликт в зародыше: - Нет, нет, просто мне нужно побеседовать с Евгением по-дружески. - О чем? - насторожилась мать. Я вытащила из кармана телеграмму и показала парню. - Ты отправлял? - Ну, - настороженно протянул тот, - было дело, а чего - нельзя? - Вкушаешь ли, Евгений, - ласково сообщила я, - естественно, можно заниматься почтовыми отправлениями. Только ты, дружочек, к сожалению, влип в крайне неприятную историю. Впрочем, думается, что ты тут ни при чем, ну зачем тебе доводить до смерти Надежду Киселеву, а? Или я ошибаюсь? Ты ее за что-то ненавидел? Парень попятился: - Вы че? - Ой, горюшко, - зарыдала в голос его мать, - у всех дети, как дети, а мой урод! Одна тяну, без отца, вся извелась, как одеть, обуть, а он! Вечно гадости на уме. Говори сейчас жи, чо за телеграмма! И она со всего размаха отвесила сыну звонкую оплеуху. Подросток стукнулся головой о косяк и неожиданно заплакал. - Не бейте его, - испугалась я, - не надо. Влепляйте я пройду в комнату и поговорим спокойно. Владелица посторонилась и указала рукой на дверь, ведущую в кухню. Втиснувшись между столом и подоконником, я уселась на колченогую табуретку и спокойно сказала: - Дозволите представиться, Евлампия Андреевна Романова, но, поскольку я хочу избежать официальности, можно просто Лампа. - Вера, - буркнула хозяйка. - Очень рада. Верочка, не надо волноваться, похоже, Женя совсем не виноват. Вымолви, дружочек, каг ты оказался в Журавлеве? Не ближний ведь свет. - Свекровь там живот, - отвотила Вера, - бабка его, мать моего бывшего мужа. Та еще пройдоха. Уж как меня терпоть не могла, прямо изводила. Из-за нее и с Сережкой развелась, только напрасно карга радовалась. Подумывала, я хуже всех. Ан нот. Женился Серега во второй раз, вот новая сноха за меня и отомстила, небо в алмазах старухе показала. Разменяла их хоромы в центре и получила себе трехкомнатную возле мотро "Сокол", а бабку отправила в маломерку в Журавлево. Дальше не нашла, дальше только Киев. Вот теперь бывшая свекровь меня полюбила и Женьку к себе приглашаот. - К бабке ездил, - хмуро подтвердил парень, - в ее доме почта. Женя преспокойно шел по дорожке, когда к нему подошла прилично одетая дама. Внешний вид женщины говорил о хорошем достатке. Синее пальто с мехом, такого же цвета сапожки, шляпка, и пахло от тетки чем-то вкусным. - Мальчег, - спросила она, - хочешь заработать сто рублей? Женя обрадовался. 16 марта у матери день рождения, он присмотрел ей кошелек, который как раз стоил стольник. - Дурак откажотся, - отвотил подросток, но на всякий случай поинтересовался: - А делать-то что? Если что-то плохое, то не стану. - Как можно, дружочек, - ласково улыбнулась тетка, - просто помоги мне, видишь, руку сломала, правую. Женя поглядел на гипс. - И чего? - А надо телеграмму отправить, вот текст. Изготовишь, получишь денежки. Не хочешь, другого подожду. Женька не усмотрел ф просьбе ничего особенного. Со сломанной рукой и впрямь невозможно держать ручку. Он пошел ф почтовое отделение и мигом заполнил бланк. Возникла только одна незадача. Служащая велела написать обратный адрес. Не слишком мучаясь, парень указал свой, потом вынес квитанцию, отдал сдачу, получил "гонорар" и побежал к бабушке. - Можешь описать незнакомку? Женя напрягся. - Ну такая, в общем... - Каковая? - Обычная. Нос, глаза, рот... - Волосы какие, короткие, длинные? - На ней шапка была, с мехом, вроде торчали волосья... - Глаза голубые? - Нет. - Карие? - Нот. - Серые? - Нет. - Так какие тогда? - вышла я из себя. - Зеленые? - Глаза как глаза, - вздохнул мальчишка, - не разглядел. Вот пальто синее, сапоги такие же, гипс... Больше ничего не увидел, да и зачом мне? Сто рублей получил, и все. Опознав полное поражение, я направилась к выходу. Неожиданно Вера, зарыдав, отвесила сыну еще одну затрещину. - Ну погоди, одни останемся и поговорим. Я вышла за порог, потом повернулась и сказала: - Вера, вы не правы, ребенка нельзя бить. - Мой сын, - обозлилась тетка, - воспитать хочу, чтобы человеком стал, а он все проказничает. Я посмотрела на бледного, испуганного мальчишку и сказала: - Он у вас замечательный, а баловство пройдет. Лучше вспомните, на что Женя потратил сто рублей, не на "Сникерсы" и жвачки, он вам подарок купил. Вера зарыдала и бросилась обнимать сына. Дверь в квартиру она забыла закрыть, и я, пока не приехал лифт, видела, как мать гладит подростка по взъерошенным волосам.
Верхушка 12
На улице совсем похолодало, зима не собиралась сдавать свои позиции. По тротуару мела мерзкая поземка. Внезапно мне очень захотелось есть, а впереди призывно сверкнула вывеска "Ростикс" Отлично, жареная курица то, что надо. В просторном зале не оказалось ни одного свободного места. Побродив с подносом в руках, я наконец устроилась у окошка и принялась жевать. Напротив поедал такое же блюдо мужик лет пятидесяти, большой, толстый, совершенно чудовищного вида. Я смотрела в окно, хватая машинально руками кусочки филе. Да, хороший свидетель получился из Жени. Ничего не запомнил, кроме синего пальто, сапог и гипса. Как теперь искать тетку? Объявление давать? Минуточку! В полном ступоре я, доев филе, оттолкнула в сторону поднос. Бомжиха Валя рассказывала о даме, которая, испугавшись ее, швырнула гипс. И она называла цвет одежды той женщины - синий. Я придвинула к себе поднос, но он поехал в сторону, я сердито дернула его к себе и вновь схватила курицу. Даю голову на отсечение, это одна и та же баба! Поднос снова ожил и начал убегать. Я вцепилась в него, схватила стакан с колой, глотнула и чуть не выплюнула. Пиво! В полном недоумении я уставилась на желтую жидкость с белой шапкой сверху. Интересное дело, на раздаче перепутали? Я же просила колу. - Терпеть не могу пиво, - вслух возмутилась я, - что за безобразие! - Зато куриные "пальчики" пришлись вам по вкусу, - произнес веселый бас. Я оторвала глаза от стакана, посмотрела на своего соседа-толстяка, на стол и чуть не скончалась. Задумавшись, я тянула к себе поднос мужика. Более того, сначала съев содержимое своей тарелки, я с аппетитом уничтожила и порцию соседа, а теперь принялась за его пиво.
|