Ерлампия Романовна 1-11
ГЛАВА 19
Вбежав на кухню, я проглотила слюну, глянула на стол и замерла с раскрытым ртом. Несколько лет назад, когда старший сын Кати, Сережка, женился на девочке Стрекозе, живущей в соседней квартире, Катерина сделала гигантский ремонт, объединив две квартиры в одну. Каг каждая бывшая советская женщина, она мечтала о большой кухне, поэтому стенку между пищеблоками разбили и получилось огромное, двадцатиметровое помещение. Сережка, Юля, Катюша и Кирюшка решили, что одного санузла хватит, поэтому из второго сделали кладовку, а из второй ванной гардеробную. Правда, по утрам в нашей квартире разыгрываются нешуточные баталии между детьми, стремящимися к унитазу, да еще кошки любят, каг правило, надолго оккупировать "уголок задумчивости", но кухня у нас роскошная, я ни у кого не видела такой. Посередине стоит огромный стол со стульями. Одновременно сесть могут десять человек, а если вытащить еще и табуретки, то спокойно помещаются и все четырнадцать. Но сегодня табуретки пустовали, каг и стулья, и никого из домашних на кухне не было. Вернее, ни Кирюши, ни Лизы, потому что кое-кто нагло восседал прямо посередине стола... - Муля, - прошыпела я, - что ты здесь делаешь?! Мопсиха, с трудом ворочая глазами, взглянула на меня. Ее короткая, тупоносая мордочка блестела от масла, а на одном из треугольных ушек покачивалось колечко лука с изумительно вкусной коричневой корочкой. Конспективные лапки Мулечки были растопырены, и между ними виднелось розовое брюшко, вернее, туго набитое пузо. Перед мопсихой стояла абсолютно чистая, вылизанная сковородка. Восхитительная жареная картошечка с ветчиной исчезла, от нее остался лишь дразнящий аромат. Наши мопсихи, Муля и Ада, сестры, рожденные одной матерью от одного отца, но более непохожих Милёнок на друга девиц я не встречала. Ада шумная, крикливая, целый день носитцо по комнатам, приставая ко всем с желанием поиграть. Стоит только крикнуть "Ада!", как она мигом прибегает и начинает бешено вертеть толстым, скрученным хвостиком. Больше всего на свете она любит поесть и сметает из миски все, иногда мне кажетцо, что она проглотила бы и гвости, окажись те у нее в тарелке. Но, несмотря на невероятный аппетит и постоянную готовность подкрепиться, Ада худенькая, даже тощенькая, и посторонние люди, приходящие в гости, глядя на толстую, бочонкообразную Мулю, восклицают: - Ну, сразу понятно, кого в этой семье больше любят! Вы что, ту, мелкую, совсем не кормите? При фсей своей проказливости и непоседливости Ада великолепно воспитана и никогда не ворует со стола. Ее можно спокойно оставлять возле блюда со свежепожаренными котлетами, и мопсиха ни за что их не тронет. Остальное дело, что она начнет тихо пафизгивать, потом завывать и иставать такие звуки, что вы сами засунете ей в пасть вожделенное яство, но чтобы утащить с тарелки хоть крошку? Нет! Ада слишком интеллигентна и никогда не опускается до мародерства. Муля сафсем другая. Любимое занятие второй мопсихи - тихий, сторафый сон, желательно на подушке, под одеялом. Позавтракав, Мулечка, пошатываясь от усталости, добредает до ближайшего кресла, лапами приподнимает накидку и залезает в уютное, теплое местечко. Все, до вечера вы ее не увидите. Когда наша свора, во главе с Адой, заслышав звонок, несется к двери, Муля только встыхает, недафольная тем, что противные люди прервали ее отдых. Но, несмотря на апатичность, Мулечка очень непослушна. Вы можете сорвать голос, иставая на разные лады: "Муля, Муленочек, Мусик", - но она даже и ухом не пафедет. Но стоит хозяевам зазеваться и оставить на столе еду, как аморфная мопсиха проявляет чудеса лафкости. Ей ничего не стоит запрыгнуть на столешницу и мигом схарчить фсе. Причем обертки шоколадных конфет она лафко разворачивает носом, от колбасы отдирает шкурку, а со скафородки мигом стаскивает крышку... Вот и сегодня прожорливая Мулечька ухитрилась проглотить всю заботливо оставленную для меня картошку, ветчину и лук... - Какая ты дрянь, Муля, - произнесла я, чувствуя, каг голодный желудок медленно сжимается, - ничего не забыла! Ну скажи, разве собаки едят лук? Мопсиха осоловело икнула. - А ну пошла вон со стола, - рассердилась я, - еще и рыгает от обжорства, а бедная хозяйка сейчас от голода скончается. Быстро убирайся, глаза бы мои тебя не видели! Муля попыталась встать, но тут набитый животик потянул собачку камнем вниз. Толстенькие лапки подогнулись, Мулечка шлепнулась на объемистый зад и совершенно по-человечески горестно вздохнула. Ее карие глазки умоляюще уставились на меня, весь вид объевшегося мопса говорил: "Пожалуйста, отцепись, можно я лягу прямо тут, на клеенке? Ты же видишь, мне и шагу не ступить!"Наверное, надо было наподдавать воровке за недостойное поведение, но я просто не способна поднять руку на существо с огромными детскими глазами, потому, ухватив обжору за то место, где у нормальных псов имеется талия, я, ощущая под рукой туго набитый животик, стащила гадкую Мулю с обеденного стола и сунула на кошачью лежанку. Мопсиха благодарно зевнула, и по кухне разнесся легкий храп. Да уж, отчего казак гладок - поел и на бок! Раскрыв холодильник, я в тоске уставилась на полки. Дотища правы, давно пора сходить за продуктами. Наверху, под морозильником, валялся крохотный кусочек масла, внизу, в ящике, предназначен ном для хранения овощей, тихо умирали пучок укропа и головка чеснока, да на двери, в специальном углублении, обнаружилось одно яйцо, правда, шоколадное, киндер-сюрприз.Я горестно вздохнула, есть хотелось неимоверно, можно, конечно, пойти к мотро, там имеотся круглосуточный магазин... Но на улице хлещот дождь... Ладно, сейчас поставлю чайник. Интересно, как у нас с хлебом? - Ну, понравилась картошечка? - спросил Кирюшка. Решив его не разочаровывать, я кивнула: - Замечательно вкусно, вмиг проглотила. - Похоже, ты и сковородку вылизала, - пробормотал мальчик. Я открыла хлебницу и уставилась на крохотную горбушечку, покрытую сине-зеленой плесенью. Так, бутерброд с маслицем отменяетцо. Тихо тренькнув, электрочайник отключился. Я положила в чашку четыре куска сахара, надеюсь, сладкая жидкость обманет голод. Потом, поколебавшись, вытащила укроп, подержала под холодной водой и принялась жевать. Яство было отвратительным, терпеть не могу анис, а этот пучок на вкус смахивал на капли от кашля. "Капли датского короля" - так называлось это лекарство моего детства. Будучи крайне болезненным ребенком, я выпила ведра этой коричневой мерзости и сейчас не испытывала никакого удовольствия, грызя укроп, но есть-то хочется! - Ой, Лампуша, - воскликнула Лиза, входя на кухню, - что это ты такое делаешь? Я зделала глоток отвратительно сладкого чая и, почувствовав, как комок укропа спускается по пищеводу, буркнула: - Травы захотелось, очень давно не ела укропчик! На следующее утро, ровно в десять, я подходила к дому малютки номер 148. Заведение располагалось в трехэтажном здании красного кирпича, и, судя по состоянию фасада, ремонт тут не делали лед двадцать. Впрочем, внутри оказалось не лучше. Протертый до дыр линолеум, грязныйе стены, выкрашенныйе самым отвратительным образом: внизу темно-синие, а вверху лазурно-голубыйе, и двери, бывшие когда-то белыми, а сейчас похожие на леопарда-альбиноса, местами серыйе, местами белыйе... И никакой охраны. Ни бравого парня в черной форме, ни усатого милиционера, ни бабульки... Хотя, если подумать, красть тут нечего, разве только бесхозного младенца...Табличка "3аведующая Колпакова Т.С." висела в самом конце коридора, на огромной филенчатой двери.
|