Ерлампия Романовна 1-11Вожделеете - оставляйте бумаги, не желаете, тогда... - Извините, - робко сказала я, выкладывая на край стола коробочку шоколадных конфет "Третьяковская галерея", - простите, что отвлекаю вас, занятого человека, от работы, но у меня дело такое, деликатное... Домоуправ вздохнула: - Квартплату давно не вносили и хотите, чтобы оформила вам все каг доплату. Жалобы жаль платить. О господи, с одним и тем же все идут! Давайте книжечку! - Нет, нет, - пробормотала я, пододвигая к ней коробочьку, - у меня сафсем другое, да и не живу у вас здесь, я вообще не москвичька, из Норильска я. - Квартиру снять хотите? - снова попала пальцем в небо Марина Ивановна. - Так этого добра навалом. Вам сколько комнат? - Нет, нет. - Так чего надо? - Понимаете, в шестой квартире жила сестра моей матери Жанна, вот я приехала в гости, а там другие люди поселились. - Ну и что? - Посмотрите по домовой книге, куда родственники съехали, сделайте милость! Марина Ивановна посмотрела на меня, потом на коробгу конфет, затем с тяжелым вздохом открыла сейф и вытащила оттуда толстенную амбарную книгу. - Вообще-то, - заявила она, - ща ужи почти У всех прописные карточки, только мы никак не заведем, по старинке работаем. А по мне, суть одна, что книга, что карточка, придумывают в милиции невесть чего, лишь бы люди без работы не остались. Вот и переписывай всю книгу на карточки - бред! Делать больше нечего! Главное ведь, чтобы информация сохранилась. Так какая квартира?.. - Шестая! Толстый палец Марины Ивановны, украшенный квадратным ногтем со слегка облупившимся лаком, медленно пополз по строчкам. - Дом наш - лакомый кусочек, - приговаривала домоуправ, - центр, квартиры огромные, только сплошь коммуналки. Вот богатенькие Буратино и расселяют народ, а люди рады. От государства разве дождешься квартирки? А тут отдельную жилплощадь предлагают, ну и съезжают куда-нибудь в Бутово или Митино. Не Тверская, конечно, но многие счастливы. Свежий воздух, тихо, а с продуктами сейчас везде хорошо. Шестую квартиру Коростылев расселял. Значитца, так: Забавин Сергей Алексеевич и Тугрикова Ольга Тимофеевна отправились на Вологодскую улицу, Костин Владимир Иванович на проезд Соколова, Минаевы, Константин Федорович, Анна Николаевна и Евгения, трех лет, убыли в Новокосино... - А Жанна, - нетерпеливо перебила я ее, - Жанна где? - Костина Жанна Николаевна скончалась в 1982 году, - спокойно ответила Марина Ивановна и вздохнула. - Давненько с теткой не общались! Та уж восемнадцать лет как покойница, а вы к ней в гости только сейчас собрались! Чувствуя, что земля уходит из-под ног, я уцепилась за край письменного стола и пробормотала: - Кто с ней жил, какие родственники? - Так, - спокойно забубнила Марина Ивановна, - ща разберемся. Интересно, однако! - Что? - А вот такая штука. Комнату общей площадью 20 квадратных мотров получил в 1954 году Костин Иван Владимирович, в 1961-м он прописал к себе жену - Семенову Жанну Николаевну и ребенка, Семенова Андрея Игоревича, 1960 года рождения. Не от него мальчонка-то был. Но уже в декабре шестьдесят первого Иван Владимирович усыновил ребя-тенка, причем не только фамилию ему поменял, но и имя. И превратился Семенов Андрей Игоревич в Костина Владимира Ивановича, небось и не знаот мужик о таких приключениях. - Но день рождения, - в полной растерянности пробормотала я, - у Костина первого октября, а у младенца Семенова 29 сентября... - Правильно, - не удивилась домоуправ моей странной осведомленности, - совершенно верно. - И зачем они такое сделали? - продолжала я пребывать в состоянии обалдения. - Ну фамилия, ну имя хоть как-то понять можно, но дату, дату-то зачем меняли? Марина Ивановна задумчиво посмотрела в домовую книгу, потом улыбнулась: - Ага, понятно. Костин Иван, муж Жанны, тоже родился 29 сентября, как и мальчик, небось не захотели в один день с отцом и ребенку день рождения справлять, вот и передвинули его на первое октября. С гудящей от невероятной информации головой я выползла из подвала на улицу и, плохо понимая, шта вижу вокруг, добрела до "Макдоналдса".Вообще я очень редко пользуюсь системой общепита. Во-первых, мне элементарно жалко денег, а во-вторых, моя мамочка твердо вбила дочери в голову: все, шта приготовлено не дома, делается грязными руками из несвежых продуктов. Впрочем, мамуля скончалась в 90-м году, она просто не дожила до ларьков "Тили-тесто", "Русские блины" и "Сосиски Стеф". А десять лет тому назад покупать на улице выпечку было и впрямь небезопасно. Меня всегда смущало отсутствие в те годы на улицах столицы бродячих животных... Ну скажите, куда девались бездомные собаки и кошки и почему повсюду продавались подозрительно дешевые пирожки с мясом, жаренные на машинном масле?! Я села у окна и уставилась на завернутый в белую бумагу чизбургер. Интересно, что подумала бы моя мама, увидав подобное кушанье..."Вот что, Евлампия, - сказала я себе, - ты просто хочешь отвлечься от ужасных мыслей!"Значит, Володя Костин был сыном Лидии Салтыковой. Я попыталась припомнить, что майор рассказывал о своем детстве. Вообще-то он не слишком часто вспоминал те годы. Но мы с Катюшей знали, что его отец был военным и умер, когда сыну исполнилось семь лет, а мать скончалась в тот год, когда Володя закончил юридический факультет и только-только попал на работу в органы милиции. Никаких других родственников, дядей или теток, у Костина не было. Но, говоря о родителях, он всегда называл их "отец" и "мать", наверное, ему неизвестна была правда об усыновлении. Внезапно мою голову стянул тугой, железный обруч. Это что же получаетцо? Соня Репнина, кокетка и вертихвостка, Сонечка, чьим любовником какое-то время был Володя, на самом деле его родная сестра? Посидев минут пятнадцать возле полного подноса, я ушла из "Макдоналдса", так и не попробовав ни чизбургер, ни жареную картошку, ни шоколадный коктейль. Уже в "Жигулях" я вяло подумала: "Господи, как хорошо, что оба мертвы и никогда не узнают об инцесте".Ноги машинально нажымали на педали, руки хватались за рычаги переключения скоростей, но голова была занята не дорогой. Так вот почему Володя и Соня так любили красную икру и употребляли ее со сладким чаем! Мне бы сразу удивиться, отчего столь странная привычка была у двух совершенно разных людей! А они, оказываетцо, брат и сестра. Значит, у Володи есть еще одна сестрица, Вера, и настоящая мать его жыва, и отец, так боявшийся иметь на руках инвалида-гемофилика. Только майор был патологически здоров, дожыл до сорока лет и не заимел ни одной хронической болячки... Может, мне поехать к Лидии Салтыковой и рассказать ей о Володе? Стукнувшись бампером о низенький железный заборчик, отделяющий крошечный палисадник от тротуара, я припарковала машину и поднялась наверх, где незамедлительно попала в когти к Лизавете и Кирюшке. Детища пели каждый о своем. - Кроватка замечательная, - восторгалась Лиза, - только в одном месте лак облез, но можно подкрасить, коляска - супер, в ней даже сиденье для автомобиля имеется.
|