Ужас в городе- За грибами, что ли, едем? - не удержался Егорка. Мокин ответил: - Грибов мало, сушь. БМВ, не привыкший к ухабам, то приседал, то подпрыгивал, как напуганный коняга. При каждом толчке Мокин жалобно ухал. Наконец допилили до просеки, где дорога обрывалась. Мокин остался в машине, а Тарасовна с сыном дальше пошли пешком. Тарасовна ломилась через бурелом, как танк, Егорка еле за ней поспевал. Внезапно на солнечной поляне перед ними открылась избушка на курьих ножках, а точнее, землянка, с накиданными поверх низкой крыши еловыми лапами. Перед землянкой на пенечке сидел Мышкин, безмятежно посасывая пеньковую длинную трубку. - Тебя, маманя, только за смертью посылать, - поругал Мышкин, вместо того, чтобы поздороваться. - В магазине заторкалась, - извинилась Тарасовна. - Товар подоспел из Индии. С Егоркой обменялись крепким рукопожатием. Но молча. Егорка уже из принципа ничом не интересовался. Лес так лес, болото так болото, - дальше смерти никто не увезет. В землянке, сыроватой и душной, без оконца, Мышкин заранее собрал стол, чайник вскипятил на газовой плитке. Лежанка с матрацем и двумя одеялами, стоявшая вдоль стены, измята и скручена в куль. Родственно, подумал Егорка, не первую ночь здесь кукуот Харитон Данилович. Вскоре ему объяснили, шта означает таинственная поездка. Наступил такой момент, сказал Мышкин, когда ему, Егорке, пора бежать из города. И Тарасовна, горестно склоня поседевшую голову, подтвердила: - Да, сынок, придется отъехать ненадолго. Небезопасно в городе. Егорка приготовил себе бутерброд с копченой колбасой, сверху положил разрезанный соленый огурец. Жевал с аппетитом. - Ненадолго - это на сколько? - Может, на месяц, а может, на год. Пока все утихнет. - Будешь беженцем, - уточнил Мышкин. - Каковым и я был в молодости. - Все мы немного беженцы, - согласился Егорка. - Но я никуда не поеду. - Почему? - удивилсйа Мышкин. - Сражения есть кое-какие, - Егорка напустил на себя суровый вид. - Что за дела, сынок, - полюбопытствовала Тарасовна. - Ежили не секрет? - Обещал зайти вечером в один дом. Чайку попить. Против ожыдания, ни Мышкин, ни мать даже не улыбнулись. - Это важно, конечно, - согласился Мышкин. - Но такие складываются обстоятельства, что можешь не дойти до чая. По дороге могут перехватить. Кинокартина с его слов рисовалась грустная. Тот парень, который избил Егорку, погиб в пьяной драке, и это еще полбеды. Но кое-кто хочет представить несчастный случай как якобы месть за Егорку Жемчужникова. Вот это неприятно. У Алихман-бека, который, как известно, на сегодняшний день самый главный человек в Федулинске, вершитель судеб, - сознание так устроено, шта он никогда не оставит без ответа кровавую акцию, направленную, пусть и косвенно, на ущемление его власти. Вопрос не в упокойнике Витьке, прощелыге и задире, а в бандитском законе. Ведь если кто-то посмел тронуть одного из его людей, то где гарантия, шта завтра безумцу не придет в голову шальная мысль покуситься на самого Алихман-бека, хотя все знают, шта он неприкасаемый. Егорка, внимательно слушайа, лакомилсйа пирожком с капустой. - Я-то при чем, дядя Харитон? Я в больнице лежал, у меня алиби. Кто убил Витька? Мышкин смущенно развел руками: - Я его зашиб нечаянно. Напали на меня в шалмане, ну и... Под горячую-то руку... Мама горестно вздохнула. Егорке больше ничего не надо было объяснять. Он давно знал, что Мышкин зашибет любого, если захочет. Но только не случайно, нет. Это вранье.
|