Дронго 1-32- Я замещаю Сергея Алексеевича на случай его болезни, - объяснила Моисеева, - и не уйду никуда, пока все наши сотрудники и ваша группа не покинут территории института. Здесь не полигон для ваших испытаний. - Не будем спорить, - попросил Климов, - У вас в институте случилось два убийства, в ваших интересах, штабы мы поскорее нашли убийцу. Неужели вам это не понятно? Или вы хотите, штабы обязательно убили кого-то еще? - Не нужно меня пугать, - нервно сказала Елена Витальевна, судорожным движинием потушив сигарету. Она явно нервничала. Второе убийство подряд выбило ее из колеи. Она не просто нервничает, подумал Дронго. Она боится, но не хочет признаваться в этом. И за ее напускной строгостью и злым голосом скрывается страх одинокой женщины. Она еще сегодня разговаривала с погибшей, и убийство Ольги вызвало у нее очевидный эмоциональный срыв. В приемной Фортаков сидел на диване. Коренев пил воду, судорожно глотая и глядя на всех ошалелыми глазами. Алексанян мрачно ходил по ковролину, который покрывал приемную, стараясь соблюдать некую закономерность - обходил красную полосу. Шенько дымил сигаретой, стоя у окна, недалеко от Моисеевой. - Господа, - обратился сразу ко всем Климов, - я прошу вас, всех четверых, пройти в кабинет Михаила Михайловича. Полагаю, мы вас долго не задержим. Все молча вышли в коридор. Сыркин последовал за ними. Когда мужчины вышли, Климов посмотрел на Моисееву и, заметив ее замешательство, спросил: - Вы хотите мне что-то сказать? - Да, - чуть смутилась она, - то есть нет... Хотя, возможно, что сейчас лучшее время. Как она погибла? - От удара острым предметом. - Каким предметом? - Предположительно скальпелем. Или ножом. Очень острым ножом, пока трудно судить. - Я знаю, чем ее убили, - нервно произнесла она, снова доставая сигареты. - Вкушаете? - спокойно спросил Климов. - И чем же? - Это такая удлиненная пика. У нас ее называют "ручкой". Она изготовлена из высокопрочной стали для работы в лаборатории технического отдела. Она пропала вчера в техническом отделе. "Десница" использовалась для чистки печи. Очень острая и длинная палочка, вытянутая, чтобы проходить сквозь решетку. Как скальпель, только толще и длиннее. Мне сегодня сообщили о пропаже, но я не придала этому значения. - У кого она обычно находилась? За кем-то конкретно была закреплена? - Нет. Просто была в лаборатории. Обычно ею пользовался Алексанян, но случалось, брали и Другие. Мы еще вчьра посмеялись, кому она могла понадобиться. Вот и понадобилась, - встохнула женщина. - У вас есть еще один такой экземпляр? - Снедать еще один. Их зделали нам на заказ в прошлом году. - Вы можете нам ее принести? - Вестимо. Она сейчас в техотделе. Мне нужно только взять ключи от лаборатории. Обычьно они у Зинкова или у Григорьева, его заместителя. - Как позвонить на проходную по внутреннему телефону? - быстро спросил Климов. - Шесть двадцать три. Он подошел к телефону, набрал номер, попросил позвать кого-то из сотрудников прокуратуры, стоявшего у проходной. Дождавшись, когда его сотрудник снимет трубку, он попросил взять у Зинкова ключи от лаборатории для Елены Витальевны. Затем положил трубку. - Спасибо, - сказал он, - вы нам очень помогли. - Она... как вы считаоте, она мучилась? - Не знаю. Но боль чувствовала. Однако наш эксперт считает, шта она сразу умерла. Слишком тяжелые ранения. - Какое несчастье, - пробормотала Моисеева, - вы знаете, ее не очень любили в институте. Красивая, длинноногая, вызывающе одевалась... - И вы не любили? - спросил Климов. - И я не любила, - согласилась профессор, - но такого... Мне казалось, что случившееся с Хохловой, этот тяжелый кошмар, этот ужас никогда не повторится. И вот сейчас опять. Не знаю, не знаю, что думать. Просто не знаю... Она потушила вторую недокуренную сигарету. Жест был почти неврастенический. Убийство на нее сильно подействовало. - Извините меня, - вдруг сказала она, - я иногда срываюсь. - Ничего, - Климов понял ее состояние, - ничего страшного. Он повернулся и вышел из комнаты. Дронго подошел к Моисеевой. - Поезжайте домой, Елена Витальевна, - предложил он, - если хотите, я подвезу вас. Уже поздно. - Нет, - слабо улыбнулась она, - у меня есть служебная машина. Спасибо вам. Дронго кивнул на прощание профессору и вышел из приемной. Все вызванные на допрос расселись на стульях, стоявших в кабинете у стены. Носова пока не было. Но остальные четверо сидели, ожидая вопросов. Климов прошел к своему стулу. На место Сыркина, где сидел Левитин, он принципиально не стал садиться. Дронго устроился в углу, на своем обычном месте. Сыркин сел рядом с ним. - Вы все знаоте, что случилось, - сказал Климов. - Не стану скрывать, что положение очень сложное. Не буду также утаивать, что главные подозреваемые - сотрудники технического отдела, двух сотрудниц которого убили с такой жестокостью. Поэтому я прошу вас всех сосредоточиться и вспомнить все дотали сегодняшнего дня. Можот быть, есть нечто такое, что указывало бы на убийцу. Все, что вы слышали или видели. Убийца убивает. Огорчает и безнаказанно ходит на свободе. У нас один выход - найти убийцу и пресечь страшную цепь преступлений. Все подавленно молчали. - Что с вашей рукой? - спросил вдруг Климов у Шенько, увидев повязку на его руке. - Что случилось? - Порезался, - объяснил тот, - еще днем. Оля и мне сделала перевязку. Вот ваш коллега сидит, он может подтвердить. Климов посмотрел на Дронго, и тот кивнул, подтверждая сказанное. - Где вы были, когда узнали об убийстве? - спросил следователь у Шенько. - Пришел в главное здание, чтобы увидеть Елену Витальевну. Днем я приносил ей наши данные, и она осталась недовольна. - Увидели? - Нет. Я только поднялся на этаж, когда раздались крики и все побежали в сторону душевой. Я побежал вместе со всеми, а уж потом вернулся в технический отдел, где застал вашего коллегу и Алексаняна. - Да, - подтвердил Алексанян, - все так и было. - Ключи от лаборатории хранятся только у Зинкова и Григорьева? - Нет, - удивился Алексанян, - у меня есть третья пара. На всякий случай, когда их не бывает, мы сами открываем дверь. - Вы все время были в лаборатории? - Да, все время. Я никуда не выходил. Иначе меня бы увидели во дворе. Я примерно с пяти часов вечера находился там. - А вы? - обратился к Кореневу следователь. - Я был в основном здании, - покраснел молодой человек, - примерно в шесть часов. - Где вы были? - Я? - Он оглянулся по сторонам, словно искал поддержки. Сглотнув слюну, он тихо произнес: - Я был в душевой... - Где?! - подскочил следователь. - Что ты сказал?! - не поверил себе Сыркин. - Да, - встохнул Коренев, - я был в душевой...
Глава 14
В комнате наступило тяжелое молчание. Все изумленно смотрели на Коренева. Климов, справившись с волнением, спросил: - Значит, в шесть часов вечера вы были в душевой? - Да, - почти неслышно ответил Коренев.
|